– Чем же ты занималась?
– Всем понемногу. Только не тем, чем планировала. – Клэр грустно улыбнулась. – В последнее время у меня была временная работа. Сейчас кое-что изменилось. Мне подвернулся отличный шанс. Настоящий прорыв.
– И тебе понадобилась моя помощь. – Рон просто констатировал факт, но фраза прозвучала резко, как удар хлыста.
Клэр ограничилась кивком.
– Даже если бы я захотел помочь, это вряд ли мне по силам. Кино не по моей части. Что я могу для тебя сделать?
– Хаммер собирается снимать музыкальный фильм об Англии. Условное название «Вспоминая шестидесятые». В картине будет много звезд. Мне поручено найти места для съемок. Нечто связанное с шестидесятыми. – Она пожала плечами. – Не такое уж великое дело, но если у меня получится, то Хаммер доверит мне производство следующей картины. Я мечтала стать продюсером, и это мой шанс.
– Ты довольна?
– Конечно. Разумеется, мне хотелось бы заключить долговременный контракт с какой-нибудь киностудией, но это уже следующий шаг. Главное, что я смогу вернуться в Голливуд.
– Так зачем тебе понадобился я?
– Твой ресторан. «Касабланка». Хаммер хочет снимать здесь один из эпизодов.
Рон уставился на нее. Просьба Клэр удивила его, но еще больше его удивила собственная реакция на ее просьбу. Ему вдруг захотелось вскочить и открыть перед ней все двери. Он никогда не допускал в свое заведение людей с кинокамерами. Никогда. Всего несколько минут назад он отверг предложение Ребекки, которая не постояла бы за ценой в случае согласия.
– Знаю, я прошу многого… – Клэр замолчала и поднесла к губам бокал.
– Да. – Рон поднялся, провел ладонью по волосам, посмотрел на часы. – Мне нужно идти, Клэр. Встретимся завтра. За завтраком. В «Бредли» в девять.
Рон не собирался смотреть на нее, но не выдержал и наткнулся на ее полный надежды взгляд.
Эту надежду породил он, и, черт возьми, ему понравилось чувствовать себя спасителем!
– Ты поможешь мне?
– Я подумаю об этом.
– Спасибо. – Клэр быстро поднялась и, прежде чем уйти, легко поцеловала его в щеку.
– Не спеши с благодарностью, – прошептал Рон, глядя ей вслед. Он понятия не имел, что делает и почему делает, но знал, что сейчас не время анализировать мотивы.
Рону было ясно только одно: благородство стояло в перечне этих мотивов на последнем месте.
Рон был пьян и чувствовал себя прекрасно. Коньяк заглушил боль от понимания того, что Клэр пришла не ради него. Оскорбленное самолюбие взывало к мести, а тело звенело от желания быть с любимой женщиной. Волны злости и обиды накатывали снова и снова, но не могли смыть то, что засело в нем прочнее вколоченной в грунт бетонной сваи. Он хотел Клэр. Хотел всегда.