Чтобы купировать новый приступ черного юмора, Буров спешно переключился на Эльку. А она, словно умудрилась подслушать его взыгравшую не ко времени блудливость мысли, и с саркастическим интересом вынырнула из депрессивного сумрака:
— Что, Климушка, отдуваешься за хозяйские прихоти?
Буров пока не выбрал, как реагировать на иронию теперь. Сама вероятность того, что с Элей придется говорить в новом лицедейском качестве казалась нелепейшей. "Быстро обо всем узнаю, ответит или не ответит — неважно… если что, скажу Силе, что не справился с возложенной миссией… ну кто я им, Вольф Мессинг, что ли?" — быстро сложился в голове у Клима оправдательный панегирик.
— Эля, помоги мне, правда ведь, отдуваюсь, как кретин…
Они вошли в комнату, где явно царствовала тинейджерская рука. По стенам были развешаны плакаты с ухоженными зеленоволосыми монстрами, полки были завалены пестрыми фэнтэзи и разнокалиберными английскими журналами. Клим с тайной радостью отвлекся на безмятежный фон: вокруг веселенький ситчик и как будто никакого трупа в гараже… Эля вытащила из кармана сигаретную пачку, но чертыхнулась, вспомнив, что в комнатах не курят.
— Давай, заводи свою шарманку, да побыстрее! — процедила она, милостиво смягчив тон.
— Завожу. Расскажи мне, во сколько ты вчера уснула и кто оставался в гостиной, когда ты отправилась спать.
— Время точно не скажу, примерно часов в пять, в шесть… если мне не на работу, то я на часы не смотрю. Насколько я помню, после того, как ты ушел, мы еще поболтали с Силей, потом он, кажется, пошел наверх и долго не возвращался, — наверное, вырубился… Во всяком случае, я уже сама клевала носом и потому отправилась к себе.
— Заснула сразу, или еще выходила из комнаты?
— Никуда не выходила. А чего выходить, когда тут в комнате полный комплект удобств, ванная, все дела…. Легла, но заснула не сразу. Неспокойно мне было. Я на новом месте вечно глаз не сомкну, да еще никак не могу привыкнуть к такому большому дому. В квартире уж если гости, так все кучнее, а тут разбрелись по ячейкам, и… не по себе, в общем.
— А я вот вчера так накушался, что только подушки коснулся — как в черную дыру провалился.
— А у меня все по параболе: вначале накачиваюсь, дохожу до экстремума, а потом ни в какую не лезет. Сижу, трезвею, думу думаю… Когда легла, завидовала, как идиотка, Лизе с этой Дольской. Им в одной комнате постелили, можно потрендеть… — Эля вздохнула и потерла виски, словно возвращая себя в неутешительную реальность. — Насчет того, кто оставался… помню, что Тимур разговаривал с Ромой, а Лиза была пьяная совсем, приставала, обижалась, на спящего Собакина падала… так что ей уже, конечно, не до ночной болтовни было, — невесело усмехнулась Элька.