— Эльвира, собственно, там сын твой тебе звонит. Он тебя по мобильнику найти не может, а там что-то случилось, что-то срочное…
Вообще-то Клим рисковал, его выдумка была, как говорится, шита белыми нитками. Но в случае, когда эмоции на пределе, любая сказка может выглядеть правдоподобной. К тому же, Клим подозревал, что "бешеная сестричка" уже успокоилась и теперь, собираясь с мыслями, элементарно имитирует необузданность нрава. И, скорее всего, как раз подыскивает повод свернуть представление.
Как бы там ни было, уловка сработала. Эльвира замерла, потом потрясла головой, словно пытаясь угнездить новую информацию, предварительно вытряхнув старую, потом вздохнула и произнесла еще неспокойным, но уже вполне нормальным голосом:
— Да, отпустите же меня! Он же не будет вечно торчать на телефоне. Он же со вчерашнего дня не звонил!
Уже когда Элины ступни торопливо застучали по лестнице, Силя расслабленно стукнул Клима по плечу и вполголоса бросил с ударением на второй слог:
— Браво!
— Надеюсь, она уже не вернется на прежние позиции, — тихо поддержала Муази.
— А вы, Вера Пална, прямо идеальная хранительница домашнего покоя! — с деланным восхищением констатировал Буров.
Но если Клим и ожидал услышать в ответ на комплимент хоть какое-нибудь объяснение неожиданно энергичного участия интеллигентной «компаньонки» в столь неоднозначной ситуации, то он ошибся. Муази неопределенно качнула головой и промолчала.
— Да, Вера Пална, — не дождавшись ответа, сменил тему Клим, — я попросил сотрудников Алима поместить хм… Георгия Собакина на время в вашу комнату. Ну, пока он не придет в себя. Ничего, что я так… без вашего разрешения…
— Ничего страшного, — безмятежно откликнулась Муази и даже улыбнулась, — он, как ребенок, за ним глаз да глаз. Я присмотрю.
Глава 10. Кант и запах женщины
Спровадив муази (хоть Клим и не имел в мыслях ничего подобного, но получилось так, что спровадил), он аккуратно постучал в дверь гостевой комнаты:
— Лиза, вы как там?
— Ты бы поговорил с ней, — тут же устало предложил Гарин, — а то что-то я совсем вымотался с этими бабскими истериками…
Буров согласно кивнул головой и, выждав паузу для того, чтобы дать приятелю время спуститься по лестнице, снова тихо постучал. На этот раз замок быстро щелкнул, и в образовавшейся щели появилась испуганная физиономия затворницы.
— Сильвестр, а фурия ушла? Ой…
Лизхен не ожидала увидеть Бурова, вернее ожидала увидеть не его и была ощутимо разочарована, однако растерянно пропустила посетителя в комнату. После «бурь» любому человеку остро необходим собеседник, и особенно сильно эта потребность проявляется у женщин, по крайней мере, Клим уже проверил это на вдове покойного и вполне справедливо теперь рассчитывал на бушующий в крови у "охотницы за папиками" адреналин и уже проявленную ранее склонность к безудержной болтливости. Только следовало вовремя "делить на 16", если не на 160: практика показала, что госпожа Чеганова, прямо как опытный «желтый» репортер, способна огорошить слушателя кричащими заголовками и сенсационными открытиями, не имеющими под собой ровным счетом ничего хотя бы приближенно напоминающего действительность. На «утку» с романом Эли и Квасницкого мог попасться только такой идиот, как Юсупов. Но правильней было отметить, что ход Лизхен был идеален — именно только Юсупов и мог попасться. Уж больно жирна, да выгодна ему наживка — как тут не клюнуть. Остальное уже — действие волны: классическое распространение сплетни в массы и опять-таки классическая реакция на сплетника (в данном случае, сплетницу) со стороны пострадавшей Эльвиры. Хотя, конечно, как посмотреть! Вряд ли Лизхен считает пострадавшей "бешеную сестричку", у нее на эту роль есть своя собственная любимая кандидатура.