Побледневший Дзасохов схватился за кобуру, но хорунжий сзади крепко стиснул его локти.
— Вы ответите, есаул... Вас самого под суд... — рванулся ротмистр.
Но есаул не слушал его:
— Стройся в походную колонну! Хорунжий, оставь его! Шагом!..
Дзасохов вернулся и приказал увести Вальковскую.
— Сволочи. Быдло! Навоз конский, — шептал он яростно, — ну, погодите...
Кавкайкин собрал исписанные листки бумаги, подравнял их, постучав о крышку стола. Не поднимая головы, сказал:
— Игорь Николаевич, я проиграл пари, вы правы.
Дзасохов притворился, что не понимает, о чем говорит прапорщик, отмахнулся:
— Будет тебе.
— Это почему же? Нет-нет.
— Давай сюда бумаги. С твоим выигрышем и моим проигрышем разберемся потом. А сейчас закажи Владивосток, канцелярию полковника Бордухарова и собирайся, повезешь все это дело и Вальковскую. То есть, Рейс. — Он помолчал. — Через полтора часа будет идти товарный. Дальнейшее пусть сами там раскручивают. Каштаны из огня таскаем мы, а пожирать их будут другие. Все, Юра. Собирайся.
Во Владивостоке бывать приходилось редко, и Дзасохов сейчас сожалел, что едет туда Кавкайкин, а не он.
— О, кого я вижу! Юра!.. Какими судьбами, как там мой друг Игорь Николаевич?
Серегин в коридоре министерства увидел идущего ему навстречу прапорщика Кавкайкина.
— А я зайти хотел к вам, господин капитан, — обрадовался Кавкайкин. — Я тут по делам. Игорь Николаевич наказывал проведать вас. Я хотел назад вернуться, а меня не пускают.
От прапорщика попахивало вином. «Наука Дзасохова», — отметил Серегин.
— Что там у вас интересного?
— Да вообще-то ничего. Агента красных поймали, — оживился Кавкайкин. — Все Игорь Николаевич. Прямо на вокзале.
Серегин насторожился. Как мог спокойно сказал:
— Неужели? Вот молодцы.
— Правда. Женщина. Связная владивостокского подполья. Красивая. — Он смешался. Покашлял в кулак. — Я ее сюда доставил, к полковнику Бордухарову.
— Интересно, — произнес Серегин. — И как она?
— Раскололась. У Игоря Николаевича и не такие разговорчивыми становились.
— Ну что ж, Юра. Это необходимо отметить. Зайдем ко мне.
— Вообще-то я свободен, — заколебался Кавкайкин, — а вдруг понадоблюсь?
— Понадобишься — найдут, — улыбнулся Серегин. — Идем, идем...
В комнатушке у Серегина никого не было. Кавкайкин повеселел. Все-таки хорошо, что он встретил Олега Владиславовича.
— Располагайся, Юра. А что у тебя там? — кивнул на серенькую папку в его руках.
— Запись допроса. Говорят, сам Михаил Константинович пожелал ознакомиться. Такая удача!
— Да, уж если Дитерихс пожелал — дело серьезное. Вот за удачу и выпьем. — Серегин на широком подоконнике изобразил импровизированный стол. — Ох, Юра, не в службу, а в дружбу, сходи ополосни! — протянул Кавкайкину два граненых стаканчика.