Ханна молча покачала головой.
— Интересно, что бы он сказал? Бедный старый Па. Помню, как жутко я разозлилась, когда ты вышла замуж за Тедди и оставила нас вдвоем. Правда, уже не помню, почему. — Она довольно вздохнула. — Как все повернулось с тех пор, а?
Ханна сжала губы, подбирая нужные слова.
— Тебе нравится жить в Лондоне, правда?
— Спрашиваешь! Просто шик.
— Ну и хорошо. — Ханна поднялась, чтобы уйти, но передумала, снова села на кровать. — И ты знаешь, что если со мной что-нибудь случится…
— Похитят марсиане с Красной планеты?
— Я не шучу, Эмми.
Эммелин завела глаза к потолку.
— Я заметила! Ты всю неделю, как в воду опущенная.
— Леди Клементина и Фэнни всегда о тебе позаботятся. Ты ведь помнишь?
— Да, да, да, — нетерпеливо произнесла Эммелин. — Ты говорила уже тысячу раз!
— Знаю. Просто так трудно оставлять тебя одну, в Лондоне…
— Ты меня не оставляешь, — возразила Эммелин. — Я сама остаюсь. И не одна. Я буду жить с Фэнни. — Она неопределенно помахала в воздухе рукой. — В общем, все будет хорошо.
— Да, — согласилась Ханна. Она встретилась со мной взглядом и тут же отвела глаза. — Все будет хорошо.
Однако не успела она выйти за дверь, как Эммелин сказала:
— Что-то я давно не видела Робби.
Ханна оцепенела, но откликнулась, не повернув головы:
— Действительно. Теперь я тоже припоминаю, что он не заходил уже несколько дней.
— Я его искала, но баркас тоже куда-то исчез. Дебора сказала, Робби уплыл.
— Правда? — тут же ощетинилась Ханна. — А может быть, она еще сказала — куда?
— Она не знает, — хмуро ответила Эммелин. — Говорит, ты можешь знать.
— Откуда? — наконец обернулась к сестре Ханна. Она старательно избегала моего взгляда. — Я бы на твоем месте не волновалась. Наверняка пишет где-нибудь стихи.
— Он бы не уплыл. Он бы мне сказал.
— Необязательно, — пожала плечами Ханна. — Он всегда вел себя именно так, помнишь? Непредсказуемо. Необязательно. Да и вообще — какая нам разница?
— Тебе, может быть, и никакой. А я его люблю.
— Да нет же, Эмми, — мягко сказала Ханна. — Это не любовь.
— Люблю, — упрямо настаивала Эммелин. — Всю жизнь. С тех пор, как он первый раз приехал в Ривертон и перевязал мне руку.
— Тебе было одиннадцать, — напомнила Ханна.
— Разумеется, тогда это было детское увлечение. Но с тех пор я сравнивала каждого мужчину, который попадался мне на пути, с Робби.
— А как же тот режиссер? — жестко осведомилась Ханна. — А Гарри Бентли и полдюжины других ухажеров, с которыми ты встречалась только в этом году? По-моему, с двумя даже обручилась?
— Робби — это другое.
— А он сам? — не глядя на Эммелин, продолжала Ханна. — Разве он давал тебе повод подумать, что испытывает к тебе какие-то чувства?