Это продолжалось долго. Павел все никак не решался. Ему казалось, что надо сразу и на всю жизнь. Чтобы никак у брата Николая с Зинкой. И, видимо, упустил момент…
Когда Вовка Копылов, старый приятель стал рассказывать о некой молодой учительнице, которая позволяет с собой делать все и даже больше, и пригласил Павла на очередной их «шабаш», как он говорил, тот не сразу догадался. А когда до Павла вдруг дошло, о ком шла речь, его сначала вырвало, а потом произошло неожиданное. Он устроил целый погром в доме Вовки. Безжалостно избил школьного друга и… ушел в лес. Вот собственно и вся история по поводу его теперешнего состояния.
Но это не все. Павел шел, ни куда глаза глядят, а к горам. Сильно запал ему в душу рассказ деда Аристарха, который приходил к ним еще в середине зимы. Павел хорошо помнил каждое слово, сказанное тогда стариком.
…Залаяли собаки и, гремя цепями, бросились к воротам. Лениво, но громко забрякало железное кольцо-ручка.
– Ну-ка, Михаил, посмотри, кого там принесло! – отец не любил непрошенных гостей. Мишка мигом выскочил из-за стола и, прижав щеку к стеклу, наискось посмотрел в сторону ворот.
– Дед Алистарх, кажись.
– Вот те на!? – удивился отец и медленно поднялся из-за стола. – Ладно, беги, проведи его от собак-от. И че не сидится мухомору старому?
– Пап, а можно, как проведу Алистарха, меринка запрягу? Мне бы до ложка нашего слетать, а?
Отец рассеянно махнул рукой. Он сдвинул брови и прошел к кухонному окну, выходящему во двор.
– И че его несет под вечер-то!? – ворчал он с кухни.
Мать молча убирала со стола и с легкой тревогой поглядывала на мужа. Она тоже почувствовала, что старый и больной Аристарх не случайно пришел перед Рождеством.
В сенях сначала послышался скрип половиц, шарканье тяжелых стариковских пимов, наконец, оббитая толстой кошмой дверь тихо отошла, впуская вместе с гостем низкое облако холода.
Аристарх переступил высокий порог, притворил дверь. Снял шапку, вздыбив реденький пучок прозрачных волос и, сделав шаг в сторону, чтобы увидеть в углу божницу, неторопливо перекрестился.
– Дай Бог здоровья и всех благ в этом дому…
– Здорово, дед, – сухо ответил отец.
– Доброго здоровьица, Аристарх Трифонович, – проговорила мать и тоже перекрестилась. – Бегаш еще!? – она отняла у старика палку, поставила в угол и взглянула на мужа.
– Проходи гость, садись к столу, – отец нагнулся, отодвинул лавку. – С чем пожаловал, Аристарх?!
– С разговором, Яков Лазарич, с долгим разговором. Коли станешь слушать!?
– Ежели с разговором, тогда давай на кухне посидим. Убери-ка мать все лишнее, да поставь, что нужно с морозу-то. Поставь и иди себе… Николая проведай. И ты, Павел, ступай, помни ноги.