— Вот что, — решительно сказала Света, — езжайте на Суворовский. Здесь через мост недалеко. Я пока в «неотложку» позвоню.
В привычном полумраке подъезда тихо гудели люминесцентные лампы, каждый звук гулко отдавался меж лестничных пролетов многократным эхом. Дверь квартиры вопреки обыкновению была закрыта, и громкая трель звонка не оставляла ни малейших шансов на то, что хозяева попросту не слышат нежданных гостей. Света надеялась, что вот-вот с той стороны послышатся шаги Рыбы или Панка, щелкнет замок и ее впустят в знакомую прихожую, но ответом на ее настойчивые звонки была мертвая тишина. Злобный молча сидел с закрытыми глазами на подоконнике. В отчаянии Света подергала дверную ручку и несколько раз пнула дверь ногой.
— Наверное, уехали куда-нибудь, — извиняющимся тоном предположила она и, развернувшись ко входу в злополучную квартиру спиной, громко лягнула двери еще пару раз. Этажом ниже зазвенела цепочка, громыхнул отодвигаемый ригельный засов, и на лестничную площадку вышел небритый мужик в застиранной майке и вытянутых на коленях тренировочных штанах.
— Чего шумим? — недовольно поинтересовался он. — Нету там никого, на дискотеке они.
— Дядя Саша! — радостно воскликнула Света и бросилась по ступеням вниз. От избытка чувств она едва удержалась, чтобы не повиснуть на шее своего старого знакомого. — Дядя Саша, как хорошо, что вы дома! Тут человеку плохо. Можно мы его у вас перевяжем, пока врачи не приехали? Ну пожалуйста, дядя Саша!
Глядя на обалдевшую от неожиданности физиономию мужика в трениках, Злобный невольно усмехнулся. Интересно, как бы повел себя он сам, если бы на ночь глядя к нему пожаловала веселая компания, состоящая из растрепанной девушки, мрачного мужика с покрытой шрамами фиолетовой физиономией и слегка окровавленного парня самого что ни на есть уголовного вида? Не выдержав Светкиного эмоционального напора, дядя Саша растерянно отступил в глубь квартиры.
— Ну, проходите.
Не дожидаясь отдельного приглашения, Злобный сполз с подоконника и, уцепившись за Николая, поплелся вниз по ступеням.
— Легко отделался, — произнес дядя Саша, обильно поливая голую спину сидевшего на табуретке Злобного перекисью водорода, — хотя зашивать все равно придется. Ты как?
— Терпимо, — ответил тот. Болевые рецепторы он отключил, дал организму установку на экстренное восстановление и теперь раздумывал, есть ли у гостеприимного хозяина что-нибудь пожрать. — Ловко ты пульку вытащил. Врач?
— Да не, просто жизнь такая… Многоплановая.
Боевой псион понимающе покивал головой. Про себя он мог бы сказать примерно то же самое.