Они были там – оба. Женщина сидела на стоящем у стены небольшом бочонке, уронив голову себе на плечо, а мужчина лежал прямо на земляном полу. Свет, проникший в подполье через открытый Евгением люк, упал на лицо мужчины – бледно-серое лицо мертвеца.
Печоро-Илычский заповедник
12.00
Энергично переключая передачи, Стен гнал машину через заповедник. Сейчас он нисколько не напоминал ни матерого диверсанта, ни влюбленного в таежную романтику туриста. За рулем «Нивы» сидел средних лет франт в носимой навыпуск свободной джинсовой рубашке и подобранных в тон к ней джинсах (сохраненная длиннополая джинсовая рубашка с широкими рукавами оказалась весьма кстати, так как отлично прикрыла и бинтовую повязку на правом плече, и пристегнутые к поясу ножны с метательным ножом). Зализанные и слегка волнистые волосы, тщательно уложенные с помощью фиксирующей пенки, обнаруженной Стеном среди вещей девушки, на свою беду оказавшейся в доме смотрителя заповедника, совершенно изменили его прическу. А чисто выбритая кожа вместе с ароматом хорошей туалетной воды, которой Стен освежил свое лицо, и, наконец, темные очки с узкими стеклами, лежащие в бардачке «Нивы», завершили создание нового имиджа.
Накатанная дорога причудливо петляла между деревьями, но, судя по ее направлению, должна была в конце концов привести к шоссе, соединяющему Сыктывкар и Южно-Печорск. «Время, время, – то и дело шептал про себя диверсант. – Я должен выбраться из заповедника прежде, чем вокруг него сомкнется кольцо оцепления». В том, что это обязательно произойдет, он нисколько не сомневался, поэтому и стремился опередить своих преследователей, выжимая из двигателя «Нивы» предельную мощность. Машина беспрестанно раскачивалась на неровностях лесной дороги, руль рвался из рук водителя, но намертво вцепившийся в баранку диверсант даже не замечал дорожной тряски. Гораздо тяжелее приходилось девушке, сидящей рядом с ним на пассажирском сиденье. Ей нечем было держаться, так как правой рукой она баюкала кисть левой руки с туго перебинтованным мизинцем. Когда машину в очередной раз подбросило на попавшей под колеса кочке, девушка сильно ударилась головой о боковую стойку, но лишь поморщилась от боли, не произнеся при этом ни звука.
Покосившись на нее, Стен довольно усмехнулся сквозь зубы: «Вот что значит вовремя преподать урок. Теперь эта сучка будет покорно молчать, а ведь поначалу раскудахталась, как курица». Когда он появился в доме егеря, девчонка попыталась взбрыкнуть, но он тут же поставил ее на место. Наивная кукла – она даже не испугалась, когда он вытащил пистолет. Егерь и его баба оказались куда понятливее. Сразу отошли к стене и послушно подняли свои ручонки. А эта взбалмошная аспиранточка вздумала качать права, да еще попробовала угрожать ему. От будущей заложницы требовалось полное повиновение. И самым надежным средством заставить ее повиноваться мог быть только страх. Не тот легкий и кратковременный испуг, который она пережила, когда увидела в его руках пистолет, а парализующий волю и сознание панический ужас...