Голос Робинсона давил все сильней и сильней на хрупкое спокойствие, которое ей с трудом удавалось поддерживать. Кулаки сжались сильнее, а пульс отозвался в ушах.
— Вы должны всё переделать и как можно скорей. Клиент ожидает проект к началу следующей недели. Вы слушаете меня, миссис Рэнделл?
Три месяца. Словно три года. Три месяца попыток собрать по кусочкам собственную жизнь в поисках спокойствия. Спокойствия, которое она должна была обрести теперь, когда родители покоились с миром. Спокойствие не пришло. В душе была зияющая рана, кровоточащая незаживающая дыра. Там, где прежде находилась сдерживающая сила связи, теперь расположилась затягивающая пустота, разрастающаяся с каждым днём, поглощая её, разрушая то шаткое соглашение, которое она достигла с этой жизнью линий, углов, стен и обманчивой уверенности.
Да и не было никакой уверенности. В конце концов, она поняла это. Потребности можно отрицать, игнорировать, но они всё равно остаются. Когда она подавила их, они вылились на бумаге, подрывая все возможные усилия приспособиться к нелепым аркам так же, как к раскидистым ветвям деревьев, текстурам и цветам грубой коры и меха волка, большим открытым пространствам, эхом отражающим сверкание горного неба. Всё неправильно. Всё это часть другого мира.
С которым она никогда не прощалась.
— Миссис Рэнделл, — Робинсон тронул её за плечо, не совсем деликатно. — Не хотелось бы напоминать вам, безусловно, у вас огромный талант. Но вы всё ещё на испытательном сроке, и если вы не сможете доделать всё к понедельнику, боюсь, мы будем вынуждены пересмотреть вашу занятость в нашей компании.
Бумага под пальцами Джой скомкалась окончательно. Она почувствовала, как волосы приподнимаются от затылка к шее, рука Робинсона убралась прочь, прежде чем она потеряла остатки своего жёсткого контроля. На губах были слова, неизбежные слова, которые положили бы конец этому, но стук в дверь офиса прервал их.
— Извините, что беспокою вас, сэр, миссис Рэнделл, но для вас прибыл пакет, — секретарь кивнула в сторону Джой, — срочная доставка. Нужно, что бы вы расписались.
Секретарь Робинсона неодобрительно фыркнула, когда Джой взяла клипборд и небрежно написала своё имя. Секунду спустя, после ухода секретаря, она приняла маленький, аккуратный сверток.
Робинсон что—то проворчал себе под нос. Джой не обратила на него внимания, вертя пакет в руках. Без обратного адреса. Простая коричневая обёртка, смутно знакомая. Необъяснимо ойкнуло сердце, пока она разрывала бумагу и швыряла ее на стол, затем потянулась, чтобы снять крышку картонной коробки.