«В комнате, убранной со вкусом и роскошью, на диване, обложенная подушками, одетая с большой изысканностию, лежала бледная дама, уж не молодая, но ещё прекрасная. Перед камином сидел молодой человек лет 26–ти, перебирающий листы английского романа.
Бледная дама не спускала с него своих чёрных и впалых глаз, окружённых болезненной синевою…» Не правда ли, это напоминает сцены из жизни Анны Петровны, виденные
Пушкиным и описанные в воспоминаниях Андрея Дельвига и дневниках Алексея Вульфа, а сам молодой возлюбленный героини – самого Вульфа?
Вот сколько тем и отдельных сюжетов подсказала Пушкину жизнь Анны Керн!
С осени 1830 года Анна Петровна была увлечена неким Флоранским – незаконнорожденным сыном одного из дядьёв поэта Баратынского (вице–адмирала Богдана Андреевича или контр–адмирала Ильи Андреевича Баратынского). К сожалению, нам не удалось найти никаких сведений о нём. Дружба – а точнее, связь – А. П. Керн с Флоранским продолжалась до 1832 года.
Алексей Вульф, находившийся в это время на военной службе, узнав из письма Анны Петровны о её новом страстном увлечении, не переставал удивляться этой женщине, силе её страсти. Он записывал в дневнике:
«[1830] 1 сентября. Анна Петровна всё ещё в любовном бреду, и до того, что хотела бы обвенчаться со своим любовником. – Дивлюсь ей!..
2 октября. Анна Петровна сообщает мне приезд отца своего и, вдохновлённая своей страстью, велит благоговеть пред святынею любви!!
Сердце человеческое не стареется, оно всегда готово обманываться. Я не стану разуверять её, ибо слишком легко тут сделаться пророком…
17 октября. Вот два дня как я живу, окружённый присланными мне матерью «Литературной газетой» и «Северными цветами» на этот год, «Телеграфом» и письмами из дому и от Анны Петровны. <…> С Анной Петровной я говорю об её страсти, чрезвычайно замечательной не столько потому, что она уже не в летах пламенных восторгов, сколько по многолетней её опытности и числу предметов её любви. Про сердце женщин после этого можно сказать, что оно свойства непромокаемого – опытность скользит по ним. Пятнадцать лет почти беспрерывных несчастий, уничижения, потеря всего, чем в обществе ценят женщину, не могли разочаровать это сердце или воображение? – по сю пору оно как бы в первый раз вспыхнуло».
«[1831] 5 марта: Голубинин, оставшийся в Сквире, привёз мне письма от Анны Петровны и сестры. Первая пишет, что она чрезвычайно счастлива тем, что родила себе сына… » Если эта запись верна, то Анна Петровна родила от Флоран–ского ребёнка, который, очевидно, вскоре умер.