Невысокий, но хорошо сложенный, с приветливым и всегда напудренным лицом, тщательно завитыми и надушенными волосами, Вуатюр являл разительный контраст со своим спутником, маркизом де Пизани, хотя последний тоже отличался маленьким ростом. Но сын мадам де Рамбуйе был скрючен, горбат и уродлив. Несмотря на эти физические изъяны, Леон д'Анжен был лучшим из людей. Он обладал и сердцем и умом. И был самым смелым воином в «Белом Штандарте» герцога Энгиенского, поражая боевых товарищей тем, что абсолютно не ведал страха.
Увидев Фронсака и Тийи, оба устремились к ним, чтобы нежно обнять их. На брата мадемуазель де Шемро они не обратили никакого внимания.
— Что ты здесь делаешь, Луи? — спросил Пизани.
— Мы с Гастоном собирались поиграть, но нас не впустили.
Пизани нахмурился. Сам он и Вуатюр считались завзятыми игроками, однако ему было известно, что Луи не играет никогда. О Гастоне же он знал одно — тот полицейский! Маркиз сразу понял, что этот необычный визит имеет какую-то особую причину.
Он повернулся к бретеру:
— Шарль, почему эти люди ожидают в холле?
— Моя сестра просит впускать только своих друзей, — ответил заметно смущенный шевалье де Шемро. — Я не знал, что эти господа принадлежат к числу ваших.
Он поклонился.
— Не только к числу наших, — сказал Пизани, не скрывая гнева, — мсье де Вивон входит в ближайшее окружение герцога. Я имею в виду мсье д'Энгиена. Он также верный слуга монсеньора Мазарини и королевы, а прежде столь же верно служил покойному королю. Мсье де Вивон лично знает всех, кто имеет вес при дворе.
Бретер слегка порозовел. Осознав свой промах, он склонился еще ниже и отступил в сторону, освобождая проход.
На лестнице Луи спросил, есть ли у Пизани какие-нибудь известия о Монтозье.
— Я только что узнал, что его взяли в плен. Он не ранен? Жюли, должно быть, в отчаянии.
— Моя сестра? Чтобы потревожить ее сердце, нужно что-то более существенное, — иронически произнес Пизани. — Но успокойся. Монтозье прекрасно себя чувствует, хотя и не добился столь желанной ему славы. По просьбе матушки, сицилиец выторговал его возвращение в обмен на несколько мешков с полновесными и звонкими монетами. Наверное, он вернется в Париж на следующей неделе. Впрочем, именно поэтому Энгиен отпустил меня пораньше. Сам он и его дворяне лишь через две недели переберутся на зимние квартиры.
На просторную площадку выходили две двери с двойными створками. Все четверо на мгновение остановились.
— Вы не покажете нам это место? — спросил Луи. — Мы тут ничего не знаем.
— Полагаю, ты не только играть пришел сюда, Луи? — с лукавой улыбкой осведомился Вуатюр.