Что до племянника, это был очень молодой человек, одетый по последней моде, завитой, надушенный и усыпанный разноцветными бантами. Он походил скорее на придворного. Легко можно было понять, почему его так приблизил к себе Кольмардуччо![51] Позднее Луи узнал, что он долго жил в Риме.
— Большая честь для меня, — сказал Луи с поклоном, — в один день встретиться с двумя полномочными представителями в Вестфалии.
— Тем лучше для вас! Но могу вас заверить, что я это нарочно не подстраивал! — отрывисто произнес Сервьен. — Меня не слишком привлекает страсть мсье д'Аво демонстрировать свое богатство.
Жестом он обвел комнату, показывая на картины Симона Вуэ, украшавшие стены, расшитые золотом покрывала и инкрустированную мебель.
— Однако пришлось прийти сюда, — продолжал он, — ибо этого желал монсеньор Мазарини, который дал мне знать, что заглянет вечером, дабы выказать уважение мсье д'Аво и его брату.
Мимо проходил лакей с подносом, и каждый из них взял по бокалу легкого вина.
— Как идут ваши дела? — любезно спросил Бриен, желая докопаться до причин визита Фронсака.
— Полагаю, продвигаются, мсье, — осторожно ответил Луи, не зная, до какой степени Лион и Сервьен посвящены в суть его задания.
Оба никак не отреагировали на эти слова.
— Мы как раз обсуждали еще одно удивительное дело, — продолжал граф де Бриен, вежливо кивнув головой. — Хотите послушать, шевалье? Это могло бы вас заинтересовать.
— Я весь обратился в слух, мсье граф.
— Мсье де Лион расскажет вам, поскольку именно он следит за этой странной историей по поручению монсеньора.
Лион заговорил. У него был гнусавый и высокий, совершенно искусственный голос, который вырабатывали щеголи, посещавшие прециозные салоны.
— Вы слышали о Ферранте Паллавичино, мсье Фронсак?
Луи отрицательно покачал головой.
— Это молодой человек из хорошей семьи, который вступил в религиозное братство и вскоре обрушился на церковь, ругая за злоупотребления. Он написал несколько сочинений, объявленных папой подстрекательскими. В последней своей книге, «Развод на небесах», по сути, протестантского характера, он объявил об окончательном разрыве между Господом нашим и Церковью. Святой престол осудил этот памфлет, и Ферранте Паллавичино, чтобы избежать костра, укрылся в Венеции, своем родном городе. Оттуда он хотел перебраться во Францию, поскольку монсеньор Мазарини намеревался использовать его таланты.
Лион на мгновение умолк и заговорщицки улыбнулся. Луи кивнул с пониманием дела. Он уже достаточно знал Кольмардуччо, чтобы угадать побудительные мотивы действий министра: конечно же, Мазарини хотел привлечь на свою сторону сильного полемиста с целью оказать давление на папу во время переговоров в Мюнстере!