– С тобой раньше случалось подобное?
– Никогда!
– Может, перепады давления?
– Возможно, – Копейкина попыталась подняться. Боль в затылке заставила вскрикнуть. – Боже, как болит, будто саданули чем-то тяжелым.
– Нормальное состояние для человека, лишившегося чувств. Выпей воды, скоро должно пройти.
Сделав маленький глоток, Ката ткнула указательным пальцем на лежащий на столике фотоаппарат:
– А это что?
– Фотоаппарат.
– Вижу. Как он там оказался? Ведь его не было.
Сергей смутился:
– Видишь ли…
Рита перебила брата:
– Когда вы готовили кофе, я попросила Сережу достать фотоаппарат, чтобы чуть позже сфотографироваться с вами. Очевидно, вернувшись с кухни, вы его не заметили.
Катка неуверенно покачала головой:
– Очень может быть.
Хотя она отлично помнила: когда Макаров положил на стол статуэтку, фотоаппарата там не было.
– Но сейчас для снимка не самый подходящий момент. Сереж, убери до лучших времен.
– Ты права, в другой раз. Катарина, тебе лучше?
– Намного, но… мне пора возвращаться домой.
– Да-да, понимаю, – Рита сочувственно смотрела, как Сергей помогает Копейкиной встать с кровати.
Когда Сергей открыл входную дверь, Ката спросила:
– А соседка, разве она не придет?
– Чуть позже, у нее есть ключ.
В лифте Катарина задала терзающий душу вопрос:
– Сереж, а какого цвета волосы у Анны Васильевны?
Макаров здорово удивился, вопрос поставил его в тупик.
– У Анны Васильевны? Почему ты спрашиваешь?
– Просто интересно. У меня разыгралось воображение, и сиделка Риты почему-то представляется высокой, сухопарой женщиной с пучком седых волос.
– Ну… в принципе ты недалека от истины, она действительно высокая, только волосы покрашены в рыжий цвет. Совсем как у Маргоши.
Воскресная поездка не принесла желаемого результата. Из-за постоянного присутствия Сергея Катарина была лишена возможности остаться наедине с Марго. И вообще, положа на руку на сердце, Маргарита показалась Катке особой более чем загадочной. Вечно смущалась, переглядывалась с братом, путала имя покойного супруга. Плюс ко всему Кату тревожили тапки. Да-да, обычные домашние тапочки, покоящиеся под кроватью Марго. Их она заметила, когда с ее пальца слетело колечко. Опустившись на четвереньки, Копейкина потянулась за кольцом, и взгляд уперся аккурат в домашнюю обувку. Кто может сказать, для чего они парализованной женщине? Ну да, можно предположить, что они вовсе не Маргошины, но тогда почему от них тянулся свежий след, отпечатавшийся на пыльном полу?
В понедельник, решив наведаться к Марго повторно после работы, Катарина в очередной раз была вынуждена признать собственное поражение.