Наконец мужик сдался. Пообещав спилить дерево глубокой ночью, он убрел в подъезд.
Бабки ликовали.
– Козлиная рожа, я ему спилю, всю жизнь на лекарства горбатиться будет!
– Девчата, надо установить ночное дежурство.
– Точно!
– Я с Машкой могу посидеть на лавке до часу, – провещала сиреневолосая старуха.
– Мы с Инкой и Нинкой дежурим до пяти – у нас бессонница.
– Нинку вычеркивай, она с недавних пор спит, как хомяк.
– Что это вдруг?
– Говорит, видела сон, в котором ей государство сорок тысяч дать обещало.
– Ну и?
– Теперь пытается в других снах выяснить, где и когда забрать деньги.
Старухи захихикали.
– Ой, дурна баба, что ни говори, а с возрастом у некоторых мозги совсем набекрень съезжают. Сон за явь принимает, ну и дурна Нинка! Ой, умора! Это ж в собес бежать надо, а не дрыхнуть, как суслик.
Далее бабули закидали друг друга бытовыми вопросами:
– А тебе вчера квиток в почтовый ящик не опустили?
– Пенсию-то вроде на десять рублей прибавили…
– А как наша участковая принимает? Мне рецепт выписать надо…
Заметив Катку, старушки умолкли.
– Тебе чего, дочка? Ищешь кого?
– Ага. Савелия Дмитриевича со второго этажа.
– Савушку? Так он в больнице лежит. Уже вторую неделю лечится.
– Совсем ноги у деда не ходят, – встряла в разговор та самая бабуленция, которая тридцать лет тому назад посадила злополучную березу. – Раньше бегал как угорелый, а последнее время еле передвигается.
– А больница далеко?
– Не очень, его в нашу положили, в сорок первую.
– Как туда проехать?
Началась новая дискуссия. Каждая из пенсионерок выдвигала собственную версию маршрута. Наконец после недолгих споров бабки пришли к общему знаменателю и подробно объяснили Копейкиной, где находится медучреждение.
Ну вот и выяснили: Савелий – старик. Уже кое-что.
Прежде чем отправиться в больницу, Катка заскочила в продуктовый магазинчик. С пустыми руками являться неудобно. Так… что тут у нас есть? Булки, сок, йогурт – стандартный набор.
В начале шестого она шла по длинному коридору, вдыхая специфический запах лекарств.
В палате, рассчитанной на шесть человек, лежали трое: жилистый парень, суровый брюнет лет сорока и высохший, практически бестелесный дедок.
Парень читал газету, мужчина отрешенно пялился в потолок, а Савелий с упоением вертел в руках кубик Рубика.
– Всем добрый вечер, – улыбнулась Катка.
– Хай, – отозвался паренек, бросив на Копейкину жадный взгляд.
Остальные двое хранили молчание.
– Здравствуйте, Савелий Дмитриевич. – Катарина подошла к кровати Кима.
Дед не прореагировал. Продолжая вертеть кубик, он даже не соизволил поднять глаза.