Лежа без сна на заплесневелом матраце, Джозефина глядела во мрак своей темницы и вспоминала события двенадцатилетней давности, тот день, когда они с мамой бежали из Сан-Диего. То самое утро, когда Медея стерла кровь с пола, вымыла стены и избавилась от человека, ворвавшегося в их дом и навсегда изменившего их жизнь.
Они пересекли мексиканскую границу, но даже когда машина на полной скорости мчалась по засушливым просторам Нижней Калифорнии, Джозефину все еще трясло от страха. Медея же сохраняла мрачное спокойствие и сосредоточенность, ее руки уверенно и твердо держали руль. Джозефина не могла взять в толк, как маме удается сохранять самообладание. Тогда она очень многого не понимала. В тот день она по-настоящему узнала свою маму.
В тот день она поняла, что ее мать — львица.
— Все это я сделала ради тебя, — объясняла Медея, пока их машина с грохотом катилась по мерцавшему на жаре асфальту. — Я сделала это, чтобы мы остались вдвоем. Мы семья, дорогая, а семья должна держаться вместе. — Она поглядела на свою испуганную дочь, которая сидела рядом, съежившись, словно раненое животное. — Ты помнишь, что я рассказывала тебе о нуклеарной семье? Как ее определяют антропологи?
Только что в их доме истек кровью какой-то мужчина. Они избавились от тела и сбежали из страны. А теперь мама спокойно читает ей лекцию по теоретической антропологии?
Медея заметила недоверие в глазах дочери, но все равно продолжала:
— Антропологи скажут тебе, что нуклеарная семья — это не мать, отец и ребенок. Нет, это мать и дитя. Отцы приходят и уходят. Они уплывают за море, уходят на войну и часто не возвращаются. А вот мать с ребенком связаны навеки. Мать и дитя — это базовая единица. Мы с тобой и есть такая единица, и я буду до последнего защищать ее — защищать нас. Поэтому нам пришлось пуститься в бега.
Вот они и сбежали. Уехали из города, который полюбился им обеим, города, который был их домом в течение трех лет — этого срока хватило, чтобы обзавестись друзьями, укрепить связи.
И вот теперь, ночью, после единственного выстрела, связи навеки оборвались.
— Загляни в бардачок, — сказала Медея. — Там лежит конверт.
Ее дочь, по-прежнему в оцепенении, нашла конверт и раскрыла его. Там лежали два свидетельства о рождении, два паспорта и водительские права.
— Что это?
— Твое новое имя.