Батальон Кунина отбил сильную атаку пехоты противника. Кунин ранен. Вынести невозможно. Кортылев принял на себя командование батальоном.
— Справится ли Кортылев? Нэ Наполеон, — Армо на секунду задумывается и тут же успокаивает себя: — А кто Наполеон? Я — Наполеон? Наш «приписник» — мужик смелый…
Катуков по радио уточняет последние детали с Бурдой. Потом переключается на Горелова:
— Держись, Володя. Александр вступает, Армо поможет.
Михаил Ефимович махнул рукой на позывные, не замечает укоризненного взгляда радиста. Он называет командиров бригад просто по именам.
Час назад Горелов, оттягивая немцев от Обоянского шоссе и таким образом спасая командный пункт Бабаджаняна, предпринял контратаку во фланг противнику. Теперь Бурда, выручая Горелова, наносит новый удар по гитлеровцам. Танки наступают при поддержке штурмовиков. Но успех не сразу склоняется на нашу сторону. «Тигры» и «пантеры» не привыкли отходить. Делают они это медленно, неуступчиво, бешено отстреливаясь из пушек и пулеметов.
Наконец наступает подходящий момент для контратаки батальонов Бабаджаняна. И как раз в это время отказывает связь. Рации не отвечают, телефонный провод порван. Лицо Армо бледнеет — становится серым. Закусив губу, он вполголоса шепчет ругательства. Потом, не сказав никому ни слова, азартно карабкается на березу. Ветки наклоняются в окоп, листья задевают лица. Катуков, не выпуская из рук телефонную трубку, следит глазами за комбригом.
Шалин сообщает, что атака на правом фланге отбита, вся авиация снова будет работать на нас. Так распорядился Хрущев.
Но и немцы подбросили истребителей и пикирующих бомбардировщиков. Фугаска падает неподалеку. И следом за ней летит сброшенный с дерева воздушной волной Бабаджанян. Когда его пытаются втащить в окоп, он громко стонет.
— Нет, нэ ранен… Ногу вроде сломал. Кто-то кричит вниз, в овраг:
— Старшего лейтенанта Капустянскую к командиру бригады!
Армо лежит на спине и негромко разговаривает, будто сам с собой. После каждого слова закусывает бескровную нижнюю губу.
— Зачем Капустянская? Фельдшера нет?.. Очень сумасшедшая женщина… Суется, куда и мужчинам не обязательно…
Вдруг, будто вспомнив что-то дурное, Бабаджанян морщится, стонет.
— Ах, Кортылев, Кортылев…
— Что с ним? — спрашивает из окопа Катуков.
— Ничего. Это и плохо, что ничего… Сосед его капитан Геллер повел свой батальон в атаку, а Кортылев не поддержал… Ведь видит — немец дрогнул…
Капустянская прервала командира бригады:
— Товарищ подполковник, разрешите санитарам унести вас?
— А если не разрешу?
— Унесут без разрешения.