— Когда ты успел?!
Я самодовольно улыбнулся.
— Энн, что ты тут делаешь? — строго спросил мистер Белл. — Дитя моё, иди к себе. Мисс Кларк с тобой поиграет.
Он выглядел очень обеспокоенным, правда, и слава у меня была не из лучших. Но ведь не такая, чтобы сделать человека бледным, почти синим. И всё-таки он был полон какого-то достоинства и решимости, будто тяжко, надрывно и сознательно исполнял свой отцовский долг.
— Ах, папа… — начала было Энн, но вдруг осеклась. — Иду, папа.
Что-то в ней переменилось. Она стала похожа на маленького ребёнка, но искренности в ней уже не было. Она метнула на меня странный взгляд и убежала.
— О чём вы говорили с моей дочерью? — спросил мистер Белл. — Я слышал, что вы смеялись. О чём вы могли говорить?
Откуда-то появился мистер Эдвард. Я знал, что поступаю неразумно, лишний раз подвергая его испытанию, но всё-таки был уверен, что он сдержится и ничего мне не ответит.
— Я обучал вашу дочь своей профессии, а по профессии я вор-карманник. Вы должны гордиться своей дочерью, мистер Белл, она прекрасная ученица.
— Отправляйся в свою комнату, Робин, — поторопился предложить мне мистер Эдвард, пока его двоюродный брат приходил в себя. — Ты не боишься остаться без обеда?
— Нет, сэр, не боюсь. В жизни мне случалось оставаться и без обеда, и без ужина, и даже без завтрака. Кстати, чтобы сделать учение памятным, я стащил у Энн брошь. Я помещу её к часам.
Ждать ответ я не решился, но, уходя, услышал, как сердито, почти злобно заговорил мистер Белл и как мистер Эдвард ему возражал. Вновь этот человек не выгнал меня из дома за грубость, не дал мне пинка, а принялся выгораживать меня перед оскорблённым и обеспокоенным отцом девочки. Почему?
На обед меня всё-таки пригласили. И, странное дело, не только мистер Белл ни словом не обмолвился о нашем последнем столкновении (о мистере Эдварде я уже не говорю), но и леди Кэтрин, которой, конечно же, донесли о моём поступке, помалкивала и ничем не выражала своего ко мне отвращения. Она словно и не видела ни меня, ни всех остальных, целиком погружённая в какие-то свои очень невесёлые мысли. Она почти не притронулась к еде и встала из-за стола задолго до конца обеда.
— Извините, я пойду к себе. Я неважно себя чувствую. Отец Уинкл, когда у вас найдётся время, загляните, пожалуйста, ко мне.
— Когда я зашла к бабушке после отъезда Поля, она сказала, что у неё щемит сердце, — сообщила Энн. — Дядя Эдвард, может, ей нужен доктор?
— Вряд ли ей поможет обычный доктор, Энн, — отозвался мистер Эдвард. — Ей нужен духовный доктор, а он неусыпно заботится о её спокойствии.