- Боюсь!
- Ты серьезно?
- На тебя многие заглядываются.
- Кто, например?
- Конрад. С первого дня.
- Он же немец!
- Швейцарец.
- Старый!
- Я бы не сказал, Ульяна довольна. Если б не боялся меня, давно б подкатился.
- Не замечала! - сказала Аня удивленно.
- Я заметил.
- Это не страшно! Мы улетим, Конрад останется.
- В полку ухажеры найдутся.
- Не придумывай!
- Например, Леша Тихонов. С тех пор, как вывезли его с вынужденной, глаз от тебя не отводит. Это он заметил, что ходишь к Гайворонскому. Спрашивается, почему? К особисту многие ходят, а заметил тебя. Следил.
- Ты действительно меня ревнуешь? - удивилась Аня.
- Конечно!
- Здорово! Так приятно!
- Мне не очень.
Она склонилась над ним. Ее волосы упали и закрыли их лица плотным шатром.
- Андрей! - шепнула она. - Обещаю: даже не посмотрю на другого!
- Многие обещают! - возразил он. - Особенно перед свадьбой!
Она села, он услышал шорох одежды.
- Что ты делаешь?
- Снимаю рубаху!
- Нам же нельзя!
- У меня жених затосковал! - сказала она, прижимаясь к нему горячим телом. - Я должна утешить! Еще передумает! Мы потом молитву прочтем: сорок раз за утешение...
Решившись на венчание, Андрей планировал обойтись без свадьбы - к чему? Не тут-то было. Через попадью новость узнала Ульяна, через нее - весь Сборск. К дому вдовы прискакал Данило.
- Где свадьбу играть будем? - спросил весело. - В хоромах?
Лицо Данилы источало такую радость, что Богданов не решился спорить.
- В хоромах так хоромах, - сказал со вздохом. - Только чтоб люду немного.
Данило пообещал. Люда в хоромах оказалось действительно мало - человек пятьдесят. Сколько поместилось. Остальные сели во дворе, заполонив его от тына до тына. Окна гридницы растворили; здравицы, возглашаемые в хоромах, были слышны снаружи, что давало возможность гостям выпивать синхронно. За тыном топталось немало желающих поглазеть и послушать. Расходы по угощению Данило взял на себя и не стал слушать возражений Богданова. Свадьба получилась веселой и громкой. Невеста в платье из парашютного шелка выглядела нарядно. Кусок, оставшийся после расчета с Путилой, пришелся кстати. Андрей красовался в новой рубахе. Платье Ане сшили за полдня, заодно накроили из шелка платочков - замужней женщине не пристало ходить простоволосой. Остатки шелка пошли в уплату за работу и были приняты с благодарностью. Рубаху Андрей просто купил. Ему принесли на дом с десяток, причем без всякой на то просьбы, и не хотели брать денег - еле уговорил. В гриднице было душно и шумно. Молодые стоически сносили многословные здравицы, похвальбы и скабрезные намеки на предстоящую ночь. Специально отведенную кладовую завалили подарками. Были здесь меха, кожи, сукна, полотна, до гибели всякой посуды и прочих полезных в хозяйстве вещей. Часть подарков блеяла, мычала и хрюкала в княжьим сарае - Андрей даже не представлял, что будет со всем этим делать. Самый богатый дар последовал от княжны - деревня неподалеку от Сборска. Одиннадцать дымов, полсотни смердов, считая женщин и детей, плюс окружающие земли. Богданов становился боярином.