— Нэнси — ее горничная, — объяснила она к мистеру Одли, как только он поравнялся с ней.
— Я так и подумал.
— Это очень странно. — Она покачала головой. — Она…
Мистер Одли терпеливо ждал, когда она закончит предложение, но Грейс не знала, как это лучше сделать. Она собиралась сказать, что вдова ненавидела Нэнси. Фактически, вдова едко и мучительно долго жаловалась каждый раз, когда у Грейс выпадал выходной день, и Нэнси служила заменой.
— Вы хотели что–то сказать, мисс Эверсли? — напомнил он.
Она почти ответила ему. Это было странно, потому что она только что узнала его, и, кроме того, его, вероятно, не интересовали мелочи домашнего хозяйства Белгрейва. Даже если он действительно станет герцогом — мысль об этом все еще отзывалась спазмами в животе — хорошо, допустим, то, наверное, не таким, как Томас, который не мог отличить одну горничную от другой. И если его спрашивали, которую из них не любила его бабушка, он отвечал — всех.
Это, подумала Грейс с кривой улыбкой, было вероятнее всего.
— Вы улыбаетесь, мисс Эверсли, — заметил мистер Одли, смотря на нее так, как если бы он единственный обладал неким секретом. — Скажите почему.
— О, так, ничего, — сказала она. — Ничего такого, что представляло бы для Вас интерес. — Она направилась к лестнице в конце холла. — Сюда, эта лестница ведет к спальням.
— Вы улыбались, — повторил он снова, остановившись в шаге от нее.
Что–то заставило ее улыбнуться снова.
— Я не говорила, что нет.
— Леди, которая не притворяется, — сказал он одобрительно. — С каждой минутой Вы нравитесь мне все больше.
Грейс поджала губы, следя за ним через плечо.
— Вы не очень высокого мнения о женщинах.
— Прошу прощения. Я должен был сказать человек, который не притворяется. — Его лицо осветилось улыбкой, которая потрясла ее всю до кончиков пальцев. — Я никогда не буду утверждать, что мужчины и женщины взаимозаменяемы, и благодарю небеса за это, но что касается правдушки, ни один из полов не получит высокой оценки.
Она смотрела на него с удивлением.
— Я не думаю, что есть такое слово — правдушки. Точнее, я совершенно уверена, что нет.
— Нет? — Его глаза метнулись в сторону. В течение секунды — даже не секунды, но достаточно долго для нее, чтобы задуматься, не смутила ли она его. Этого не могло быть. Он не лез за словом в карман и чувствовал себя совершенно уверенно. Достаточно было дня знакомства, чтобы понять это. И действительно, его улыбка стала беспечной и насмешливой, а глаза явно сияли, когда он сказал: — Что ж, должно быть нет.
— Вы часто составляете слова?
Он скромно пожал плечами.