Он направился в большой зал. Было поздно. В доме было тихо и спокойно. Он справил нужду, восхищаясь чудесами современного изобретения, и пошел назад в свой кабинет, где намеревался провести ночь или, по крайней мере, оставаться там до тех пор, пока не закончится бренди.
Но на обратном пути он услышал звуки движения еще одного человека. Он остановился и всмотрелся в розовую гостиную. Свеча в подсвечнике на столе освещала комнату мерцающим светом. В дальнем углу Грейс с растерянным видом копалась в секретере, открывая и закрывая ящики.
Он сказал себе, что должен извиниться перед ней. Его поведение было отвратительным. Они слишком долго были друзьями, чтобы позволить всему вот так закончиться.
Он позвал ее по имени, стоя в дверях, и она, испугавшись, обернулась.
— Томас, — сказал она, — я и не знала, что Вы до сих пор не спите.
— Еще не слишком поздно, — ответил он.
Она слегка улыбнулась.
— Да, пожалуй, так и есть. Вдова уже в постели, но еще не спит.
— Ваша работа никогда не заканчивается, не так ли? – спросил он, входя в комнату.
— Нет, — ответила она, покорно пожимая плечами.
Он видел этот жест много раз. Ее лицо при этом выражало сожаление и неприязнь. В действительности он не мог понять, каким образом ей удается терпеть его бабушку. Он выносил ее только потому, что должен был.
Возможно, предположил он, у нее тоже не было другого выхода. Нежные молодые леди, которым не светило в жизни большое состояние, хватались за любую возможность получить работу.
— У меня закончилась бумага, — объяснила она.
— Для писем?
— Вашей бабушки, — подтвердила Грейс. – Мне некому писать письма. Думаю, Элизабет Уиллоуби однажды выйдет замуж и переедет… — Она задумалась на мгновение. – Я буду скучать по ней.
— Да–да, — пробормотал он, вспоминая, что говорила ему Амелия. – Ведь вы хорошие друзья?
— Да, — кивнула Грейс. Она взяла небольшую стопку бумаги и, скривившись, взглянула на него:
— Сейчас я должна идти писать письма Вашей бабушки.
— Она не пишет их сама? – удивился он.
— Она думает, что пишет. Однако ее манера облекать мысли в слова ужасна. Никто не может понять, что именно она хотела сказать. Даже у меня с этим бывают затруднения. Так что примерно половину каждого письма мне приходится додумывать самой.
Он усмехнулся. Грейс была такой замечательной, что он спрашивал себя, почему она так и не вышла замуж. Неужели джентльменов отпугивало ее положение в Белгрейве? Вероятно. Он подумал, что в этом была его вина. Он так старался удержать ее здесь в качестве бабушкиной компаньонки, даже и не думая о том, чтобы дать ей какое–нибудь маленькое приданое, которое освободило бы ее от обязанностей и помогло бы, наконец, найти себе мужа.