— Теперь появилась одна ответственность, с которой я бы пожелал расстаться.
Приглушенный смех вырвался из ее груди.
— О, простите меня, — быстро проговорила Амелия, пытаясь исправить ситуацию. – Это было ужасно грубо с моей стороны.
— Нисколько, — заверил ее Томас. Его лицо наклонилось ближе к ней, и он заговорщицки посмотрел на нее. – Как вы думаете, Одли найдет в себе силы отослать ее подальше от себя?
— Вы же не сделали этого.
Он развел руками.
— Она же моя бабушка.
— Как и его тоже.
— Да, но он не знает ее, повезло же парню. – Он наклонился к ней. – Кстати я в серьез подумывал об Отер–Хебридз.
— О, пожалуйста, прекратите.
— Да, — продолжил он, — я признался Одли, что размышлял над тем, как бы купить что–нибудь там, только чтобы выселить ее.
На этот раз она открыто засмеялась.
— Мы не должны так о ней разговаривать.
— Почему получается так, — размышлял он вслух, — что те, кого я знаю, говорят о раздражительных старых леди, будто под своей внешней едкой натурой они прячут золотое сердце?
Она весело посмотрела на него.
— У нее сердце не золотое, — констатировал он так, словно не мог смириться с несправедливостью этого высказывания.
Она старалась не улыбнуться.
— Да… — И она сдалась. Усмехнувшись, она пробормотала: — Не золотое.
Он посмотрел на нее, и они оба увидели веселье в глазах друг друга, а потом оба взорвались безудержным смехом.
— Она жалкая, несчастная, — сказал Томас.
— Я ей не нравлюсь, — призналась Амелия.
— Ей никто не нравится.
— Думаю, ей все же нравится Грейс.
— Нет, просто она ненавидит Грейс меньше, чем других. Ей даже не нравится мистер Одли, даже не смотря на то, что она так усердно пытается помочь ему заполучить титул.
— Ей не нравится мистер Одли?
— Она его терпеть не может.
Она покачала головой, затем снова стала созерцать закат, который уже полностью поглотил солнце.
— Какая путаница.
— Какое преуменьшение.
— Какое затруднение? – предложила она, стараясь правильно подобрать слово.
Она услышала, как он подавил усмешку, а затем поднялся на ноги. Амелия посмотрела на него снизу вверх. Его накрыли последние удаляющиеся лучи солнца. Он заполнял собой все вокруг.
— Мы могли бы быть друзьями, — услышала она свой собственный голос.
— Могли бы?
— Стали бы, — поправила себя Амелия. Она улыбалась. Это было невероятно. Как это она смогла над чем–то улыбнуться? – Я думаю, мы бы стали друзьями, если только… Если бы все это…
— Если бы все было по–другому?
— Да. Нет. Не все. Только… некоторые вещи. – Она почувствовала себя легче, счастливее. И не имела ни малейшего понятия, почему. – Может, если бы мы встретились в Лондоне.