Ее беззаботный тон не произвел должного впечатления. Коннор продолжал мрачно разглядывать свой бокал и наконец спросил:
– Все же почему ты призналась Кродди, что беременна, Софи? О чем, черт возьми, ты думала?
Ей очень хотелось избежать разговора на эту тему и неизбежной ссоры, но вопрос Коннора разозлил ее.
– А что еще, черт возьми, мне оставалось делать, как ты полагаешь? – ответила она, понизив голос до шепота, потому что нельзя было угадать, когда Марис может войти в столовую. – Я даже не знала, где ты. У меня не было выбора. Если ты сердишься потому, что думаешь, я испытывала какие-то чувства к Роберту, то заблуждаешься. Он ничто для меня, пустое место. Выйти замуж за него означало бы конец для меня, Коннор. Я знала это, но все равно просила его об этом, потому что была в отчаянии и потому что он сам предлагал мне руку за несколько недель до этого. Коннор тихо выругался.
– И этот сукин сын отказал тебе?
– Категорически.
– Почему я не разбил ему тогда башку? – спросил он недоуменно. – Почему вообще не убил его?
Софи устало прикрыла глаза.
– Не надо, Кон. Пожалуйста, давай оставим этот разговор, ладно?
– Хорошо, – согласился он и, помолчав, добавил:
– Прости меня. За все.
– Давай не будем больше возвращаться к этому. – Есть ей больше не хотелось. Они молча сидели, пока Марис не принесла кофе. – Ну, – сказала Софи, чтобы Марис не заметила их напряженности, – а как прошел день у тебя… дорогой?
Он невольно усмехнулся.
– Думаю, я делаю успехи. Миссис Б. по-прежнему не выносит меня, но Марис, могу доложить, понемногу смягчается.
– Гм! – хмыкнула Марис, сдерживаясь, чтобы не расплыться в улыбке.
– О да! Уверен, так оно и есть. Сегодня днем она сама, без просьбы с моей стороны, принесла мне бисквиты и чай. А утром не ворчала, какой беспорядок я оставил в ванной. Такое случилось с ней впервые.
Марис не выдержала и громко рассмеялась.
– Хотела бы я знать, – весело сказала она, подбоченившись, – как это получается, что в доме появился еще один человек, а у бедной служанки стало вдесятеро больше работы. Вот что мне интересно знать. – С довольной ухмылкой она поставила поднос на стол и убежала.
– В субботу день святого Михаила, в Тэвистоке, будет ярмарка, – напомнила Софи.
– Хочешь поехать? – спросил Кон, все еще улыбаясь.
– А ты?
– Только если и ты поедешь.
– Не знаю. Не особенно хочется.
– Тогда давай не поедем.
– Хорошо.
Правда заключалась в том, что они еще не чувствовали себя готовыми предстать перед всем миром вместе. Софи никогда не призналась бы, что они прячутся; просто им нужно было еще немного времени, чтобы самим привыкнуть к тому, что они муж и жена, прежде чем доказать это другим.