Велем поднялся, не зная, обижаться ему на этакие слова или радоваться.
— А с ним кто? — спросил с опаской Радовит, оглядев Велема. — Сбежит ведь!
— Явнут и пойдет, — спокойно ответствовал Берут. — И еще двоих стражей возьмет.
Явнут поморщился: день в хлопотах, да еще и ночью невесть куда бегай.
— А мы здесь будем ждать, — заключил Берут. — Все!
Старшины заворчали недовольно. Герсан подошел к Беруту:
— Дозволь, почтенный, дочку домой забрать. Не сбежит она, ручаюсь, явится, как велено.
— Которая твоя? — Берут зорко оглядел Избранных. — Эта? Ну, пусть идет — под твое ручательство.
Герсан подошел:
— Наири…
— Не пойду я, — перебила она. И пояснила мягче: — Одна, безо всех, не пойду. Не могу.
— Всех не пущу, — сказал, как отрезал, Берут.
Герсан вздохнул, опустил голову:
— Пусть так.
Старшины сидели тесным кругом у стен, пыхтели и потели в своих меховых уборах, но шуб не скидывали и степенства не теряли. Старшинский круг замыкался помостом под кручеными столбами, где зевали и маялись в дубовых креслах рядные. За спинами у них тоскливо стыли вежевые стражи с уставленными в свод бердышами…
В слюдяных оконцах отражался свет походен, сажей тянуло по сине-золотым потолочным росписям. Почти позабытые Избранные маялись у двери, на краю лавки, а то и на полу. Привратники не сводили с них глаз.
Время не двигалось. Кто-то из старшин уже клевал носом, кто-то даже похрапывал, порой вскидывая голову и заполошно оглядываясь. Стражники сонно щурились на огонь.
Избранные тоже задремали. Спали, обнявшись, Мирна и Леська; всхлипывала во сне Флена; дремали, привалившись к стене, Гент, Лаймон и Ратма. Только Гино и Наири перешептывались, с тревогой поглядывали на Керин. Она спала, поставив между колен меч, пальцы слабо вздрагивали на рукояти.
Двери распахнулись неожиданно. От сквозняка всколыхнулся огонь походен, заметались тени по стенам. Спящие испуганно вскидывались на шум. Вошел усталый, но — сразу было видно — донельзя довольный Велем, неся под мышкой большой темный сверток. За ним в почтительном отдалении шел Явнут.
Шум пронесся по зале, не успев перейти в осмысленные слова. Рядный начальник стукнул посохом. Его звучный голос прогудел:
— Велем, посланный за драконьим зубом, ты вернулся. Где твои доказательства?
Велем шагнул к помосту, и старшины вытянули головы. Избранный опустил ношу на пол и не спеша развернул. И тогда они крикнули и отшатнулись: коричневая, в пятнах засохшей крови голова лежала на плаще — смердящая, с остекленелыми выраченными глазами и зубами, изогнутыми и длинными, как ножи.