Ресницы Дорис оскорбленно затрепетали.
- Только трус бежит с поля битвы,- запальчиво объявила она.- Пусть Аделаида на это не рассчитывает!
- А может быть,- странно изменившимся голосом сказал Рикардо,- тихонько проберемся на террасу и потанцуем там?
Дорис решительно заявила:
- Нет, это не вариант.
- Испугалась?
- Кого? Уж не тебя ли?- Она взглянула ему в глаза.- Конечно, ты всесилен и всемогущ и одним движением пальца можешь вызвать панику на валютной бирже. Конечно, тебя все уважают, и все боятся. Но я - нет!
- А может быть, стоит бояться? Хотя бы чуточку?
- Между прочим, я хотела выпить. Рикардо кивнул и через минуту вернулся с двумя бокалами - в одном была водка, в другом - апельсиновый сок.
- Теодор наказывал тебя в детстве?- спросил он, наблюдая, как она схватила бокал с водкой, пригубила и зашлась кашлем.
- Не за что было,- приходя в себя, сказала Дорис.
- Так ты, выходит, была идеальным ребенком? Девочкой с картинки: фарфоровое личико и длинные белокурые волосы, заплетенные в косы.
- Идеальным? Спроси у Фреда, он скажет, какой я была сорвиголовой. Ему от меня так доставалось!
- А он?
- А он без конца подтрунивал надо мной, но и любил до умопомрачения,ответила Дорис, не понимая, к чему этот экскурс в прошлое.- Его приятели называли меня милашкой. Я и в самом деле проскочила через подростковый возраст, не испытав всех этих девичьих страданий с прыщами и плоской грудью.
- Итак, ты всегда ощущала себя красавицей?
- Представь себе. Но это меня нисколько не радовало. Мне иногда хотелось закричать: люди, почему вы любите во мне лишь мою внешнюю оболочку. Поймите, я - это больше чем просто дочь Теодора Адамсона или известная в определенных кругах манекенщица Дорис Адамсон. Иногда мне хочется все бросить, упаковать чемодан и уехать туда, где меня никто не знает...
- Мне тоже иногда хочется общаться исключительно с кенгуру и крокодилами, днями напролет хоть в защитном комбинезоне цвета хаки и не думать о деньгах. Беда в том, что от себя не убежишь...
Дорис куснула губу.
- Ты говоришь совсем как Теодор и Фред,- беспокойно сказала она.- Они тоже советуют искать корень своих проблем в себе.
Рикардо порывисто сжал ей руку:
- Пойдем на террасу,- сказал он хрипло.- Не хочу никого видеть и слышать. Никого, кроме тебя.
Голос его был таким душевным и всепонимающим, что Дорис не могла не подчиниться. Его присутствие внушало ей спокойствие и уверенность в себе, хотя по большому счету он был мужчина, а потому - опасен.
На террасе и вправду оказалось прохладно, и из-за створчатых дверей доносились звуки музыки.