— Угу, — ничуть не удивился высказанной догадке я. — Если в тюрьме что-то нечисто, мы будем об этом знать.
— Еще один старый знакомый? — прищурился Пратт.
— Знакомый старого знакомого, — усмехнулся в ответ я.
— Тогда в первую очередь займемся им.
— Заметано.
— Привет, Рыбак, — улыбнулся я, когда два дюжих охранника завели в подвал худощавого заключенного лет сорока. От прогулки по коридорам здания королевской надзорной коллегии седоволосому мужчине явно стало не по себе, но меня он узнал сразу.
— Здравствуй, Себастьян. — И короткий кивок в сторону Пратта: — Он с тобой?
— Проходи, — подтолкнул Рыбака охранник к стоявшему посреди подвала стулу, в два счета затянул ремни и вышел из комнаты.
— А это еще зачем? — тяжело вздохнул каторжанин.
— Формальности, — поморщился я. — Сурок весточку успел передать?
— Да.
— Тогда ты знаешь, что нам нужно, — уставился на заключенного Джек.
— Откуда? — попытался безуспешно пожать плечами Рыбак. — Спрашивайте.
— Что ты можешь сказать об Эдварде Рохе?
— Бывший королевский стрелок, — наморщил лоб заключенный. — Сам с ним не общался, но говорят, живет в блоке для счастливчиков.
— Счастливчиков? — встрепенулся Пратт.
— Те, кто может себе позволить, платят барону и живут в отдельном здании. Чтобы, значит, с быдлом вроде меня не общаться. И на работы их не отправляют.
— Много платят? — ничуть не удивился подобному побору Джек.
— Не знаю. Как-то не интересовался.
— Самому барону платят? — уточнил я.
— Нет, конечно. Кто-то из мелких сошек золото собирает. Но они ведь там все родня. Понятно, к кому денежки стекаются.
— Еще что-нибудь о Рохе знаешь?
— Пожалуй, нет.
— А чтобы не на рудники отправили, а куда полегче, тоже барону платят? — зевнул я.
— Старшим надзирателям. Но они наверняка делятся.
— Со стороны часто заключенных на работы привлекают? — Джек понял, к чему идет разговор. — Ну там урожай убирать или лес вырубить?
— Редко, — ненадолго задумавшись, ответил Рыбак. — Мороки с нашим братом много. Того и гляди, или сбежит кто, или того хуже. Обычно малолеток и женщин брать стараются. Или тех, кому суд исправительные работы назначил. У нас таких не держат. Тут барон мимо денег пролетает.
— Вот как? — теперь уже задумался Пратт. Интересно, зачем тогда подстреленный землевладелец каторжан к себе на поля брал? Да если разобраться, он на охрану больше тратился! — А говорят, куда-то на полночь вашего брата гоняют?
— Было дело, — кивнул каторжанин. — Только понимающие люди готовы и сами приплачивать, чтобы туда не взяли.
— А что такое? — насторожился я.
— Некоторые оттуда не в себе возвращаются. А другие и вовсе пропадают. Был человек — и не стало.