– Не мог уснуть.
– А… – сказал он, глядя на меня в упор. – И как настроение?
– Превосходное. – Я говорил правду. – Когда нам приступать?
Ответил он не сразу. Сначала прошел на кухню, откуда донеслось его оживленное сюсюканье, словно он общался с каким-то младенцем. В ответ слышался пронзительный писк и скрежет о прутья клетки. Через минуту из дверей высунулась его голова, половина туловища и одна нога.
– Я тут подумал… – произнес он медленно – Наш клиент… В общем, жуткое дело. Не спрашивай, почему так – мы ведь могли препроводить его в мир иной и во сне… Но Шеф пожелал чего-то особенного. – Смерть покачал головой. – Мне сказали, что этот человек два месяца назад стал свидетелем убийства Гадеса. И Шеф считает, что его смерть даст возможность решить определенные проблемы и замести следы… – Он понизил голос. – Впрочем, это лишнее. Я вот что подумал: может, возьмешь выходной? С делами я и сам управлюсь.
Мы еще немного поговорили, и я коротко прикинул, как это может отразиться на моих слабых шансах остаться в Агентстве, но в душе был рад. Все более и более вероятным становилось то, что этот день я закончу в гробу, а у меня еще осталась пара незавершенных дел.
Мне хотелось выяснить, живы ли мои родители.
Мне нужно было время, чтобы подумать.
Поделившись планами со Смертью, я вернулся в комнату, где Шкода еще спал, тихо похрапывая. Из-под сбившегося одеяла торчали его ноги.
Я подергал его за руку. Он что-то промычал и перевернулся на другой бок.
– Мне надо выйти. Можно взять твой ключ от входной двери? – спросил я шепотом.
Снова мычание – невнятный звук, далекий от одобрения, но еще более не похожий на отказ. Поскольку времени не осталось, и потому, что мы с ним, возможно, уже не увидимся, я счел ответ утвердительным. Ключ лежал на столе.
У двери я оглянулся. Он так мирно посапывал в сумраке, что я на миг представил его маленьким ребенком, прикорнувшим на руках у мамы.
Выйдя из Агентства, я прямиком отправился на кладбище Св. Гила, где сам до недавнего времени благополучно покоился. Я уже не боялся гулять один. На столе Мора я нашел румяна и маскирующий крем и перед зеркалом в ванной сам себя загримировал. Мой общий вид также не представлял особой проблемы. За прошедшую неделю я стал ходить гораздо прямее, ног по земле не волочил, челюсть поддерживал. Я даже научился скрывать свойственную зомби пучеглазость.
По дороге на кладбище мой разум распутывал клубок тайны вокруг смерти Гадеса. Я, конечно, не был уверен, что все произошло именно так, – я ведь не Шерлок Холмс, и не могу доказать все что угодно, – однако в голове сложился более-менее четкий образ случившегося.