Она подошла к широкой лестнице. Ее ушей достигло едва слышное, но мощное гудение: работали двигатели, смонтированные в глубинах земли, под самыми глубокими тоннелями. Миа не было дела ни до двигателей, ни до компании «Северный центр позитроники», которая построила их и запустила в работу десятки тысяч лет тому назад. Не было ей дела ни до диполярных компьютеров, ни до дверей-порталов, ни до Лучей, ни до Темной Башни, которая стояла в центре всего.
Что ее заботило, так это запахи. Они наплывали на нее, густые, дразнящие, восхитительные. Курица, жаркое, свиные отбивные с хрустящей корочкой жира. Сочащиеся каплями крови бифштексы, разнообразные сыры, большущие креветки, розовое мясо которых так и просилось в рот. Фаршированные рыбины, дымящийся плов. А еще всяческие фрукты, множество сладостей. И это только начало! На закуску! Чтобы только заморить червячка!
Миа быстро сбежала по центральной лестнице, ладонь плавно скользила по полированным перилам, маленькие ступни так и порхали по ступенькам. Однажды ей приснился сон, будто какой-то ужасный человек столкнул ее под колеса подземного поезда, и ей отрезало обе ноги под самые колени. Но сны всегда такие глупые. Ступни при ней, а над ними — ноги, не так ли? Да! Как и ребенок в животе. Малой, который ждал, что его накормят. Он проголодался, как и она.
3
От подножия лестницы широкий коридор, выложенный черным мрамором, длиной в девяносто шагов, вел к высокой двойным дверям. Миа направилась к ним. Видела, как рядом с ней плывет и ее отражение. В глубине мраморных стен горели электрические фонари, напоминая подводные факелы, но она не замечала мужчины, который следом за ней спускался по лестнице, не в начищенных туфлях, но в старых, ободранных сапогах. И его вылинявшие джинсы и синяя рубашка из «шамбре»[11] никак не тянули на наряд придворного. У левого бедра висела кобура, из которой торчала отделанная сандаловым деревом рукоятка револьвера. На загорелом, иссеченном ветром лице мужчины хватало морщин. В его черных волосах кое-где уже пробивалась седина. Но внимание прежде всего привлекали к себе глаза. Синие, холодные, с твердым взглядом. Детта Уокер не боялась мужчин, не боялась даже этого, однако вот эти глаза нагоняли на нее страх.
Перед двойными дверями коридор вливался в небольшое фойе. На полу черные квадратные плиты чередовались с красными. Деревянные панели стен украшали выцветшие портреты прежних владык и их жен. В центре стояла статуя из розового мрамора и хрома. Восседающий на окне рыцарь поднимал над головой то ли шестизарядный револьвер, то ли короткий меч. И хотя лицо оставалось гладким, скульптор лишь наметил черты, Миа знала, кто перед ней. Во всяком случае, догадывалась.