Пока, по крайней мере.
Йорг высадил девушку возле небольшого домика на восточной окраине, потом спустился в район порта, промчался по набережной и, снова выехав из города, вскоре нашел себе пристанище в одном из многочисленных дешевых мотелей на берегу океана. Мелкая волна уже поблескивала в свете звезд, очень ярких здесь, в субтропическом поясе мира, относительно близкого к центру Галактики. Взяв в кафе жареный пирог с креветками и большой кувшин пива, Йорг устроился на крохотной деревянной веранде своего бунгало, обращенной к пляжу. На столике уютно светилась зеленым абажуром маленькая лампа, сбоку от нее мелькал и бубнил инфолентой развернутый в четверть экрана коммуникатор. Фиолетовый, словно подсвеченный снизу, горизонт вырезал черным низкий длинный профиль огромного торгового судна, подходящего к океанскому порту Виктории; на высокой мачте корабельного радара ровно мигали три оранжевых огонька. Детеринг смотрел в светящееся небо, не пытаясь разобраться в ракурсе рисунка созвездий относительно наиболее ярких ориентиров, от этой «привычки юных штурманов» он избавился давно – он просто смотрел.
Где-то там, в этой пылающей для него тьме, хищно наблюдал за движущимися транспортными конвоями чей-то глаз. Пиратские командиры были осторожны, мало походя на своих прославленных легендами морских предшественников: в случае недооценки сил сопровождения шансов уйти и оторваться у них оказывалось мало, любая ошибка означала неминуемую, неотвратимую гибель всего экипажа. Практически ни один рейд не обходился без потерь, поэтому ценность добычи должна была с лихвой перекрыть стоимость ремонта и набора новых бортовых специалистов. С последними, впрочем, дело обстояло попроще. После войны карьерный лифт в имперских ВКС сперва забарахлил, а потом и встал совсем. Чины стали получать не лихие рубаки, яростно сражающиеся на галактических трассах с теми же пиратами, не отчаянные ребята из патрульных экипажей Фронтира, редко возвращающиеся на базу с полным боекомплектом, а, в нарушение всех старинных традиций, угодливые «ползуны», предпочитающие разнообразную штабную и тыловую деятельность. Исключение составляла молодежь из семей старой земельной и промышленной аристократии, но эти, честно навоевав к тридцати годам свои генеральские лампасы, о дальнейшей службе слышать не желали. Зачем морочить себе голову, командуя легионом и выслушивая при этом дикий бред вышестоящего начальства, которое уже десять лет не поднималось на борт, если дома ждут едва не все радости жизни? Успешная военная карьера была необходима для того, чтобы тебя считали своим в «приличных домах», и не более. Меж тем множество офицеров и унтеров, устав годами летать без особой надежды на повышение, подавали рапорт и уходили. А дальше путей было два: либо идти в транспортную компанию – та еще безнадега, или же, плюнув на все, искать судьбу пирата.