В одном фильме суровый самурай, бродящий по стране со своим маленьким ребенком в коляске, убивает старика, и тот перед смертью радостно говорит: «Наконец-то мне довелось увидеть безупречное исполнение техники „соруйя“!»
Старику действительно хотелось посмотреть, как мастерски владеет мечом герой; за это, по его мнению, стоило заплатить своей жизнью, и он почувствовал себя самым счастливым человеком на свете, даже истекая кровью!
Однажды в дверь постучали. Открыв ее, Боб увидел перед собой красивую молодую женщину, строгую, сдержанную, безукоризненно одетую и, возможно, слегка недовольную. Это была его дочь.
— Привет, красавица. Что ты здесь делаешь?
— Вопрос в том, что ты здесь делаешь? — сказала Ники.
— Полагаю, адрес тебе дала мама. Как она?
— У нее все замечательно. Она сражается. В этом ее главный талант.
— Точно.
Ники прошла в квартиру, чувствуя себя хозяйкой. В этом заключался ее талант, точнее, один из многих талантов. Она была в джинсах и высоких ковбойских сапогах, волосы забраны в хвостик. Ей было двадцать три года, она заканчивала университет в Нью-Йорке и собиралась стать писательницей.
— Ты обещал заехать в гости, помнишь?
— Ну, понимаешь… Ты ведь хорошо знаешь своего папочку. Иногда старый козел начинает забывать.
— Ты в жизни никогда ничего не забывал. Папа, во имя всего святого, что случилось? Я правда хочу знать. Эта японская штучка, что это такое?
Ники окинула взглядом комнату: на одной стене висело выведенное иероглифами изречение, подарок Филиппа Яно; на другой был рисунок тушью, изображающий сорокопута, сидящего на кривой ветке. Вся остальная обстановка состояла из голого деревянного пола, огромного телевизора, DVD-плеера и сотни с лишним коробок с дисками, на обложках которых красовались в основном иероглифы и мужчины с косичками и в причудливых одеждах. А еще повсюду высились стопки книг.
— Кока-колы не хочешь?
— А как насчет саке? По-моему, тут этот напиток подошел бы больше.
— Я завязал.
— В таком случае, похоже, тебе удалось спятить и без выпивки. Окончательно спятить.
Ники так и не научилась держать при себе то, что у нее на уме. Никто не мог определить, талант это или проклятие.
— По данному вопросу существуют различные мнения.
Девушка уселась на пол к стене. Боб уселся напротив.
— Что это за птичка?
— Она была нарисована в тысяча шестьсот сороковом году одним человеком по имени Миямото Мусаси.
— И кто он такой?
— Самурай. По мнению многих, величайший за всю историю. Он шестьдесят раз дрался в поединках и одержал шестьдесят побед. Мне нравится смотреть на этот рисунок и размышлять о нем. Еще я хочу понять технику мазков. Кроме того, Миямото Мусаси написал вот эти иероглифы. Видишь?