В глазах Мэдлин промелькнула тревога.
— Что, если он так и поступил? Возможно, меня уже заметили…
— Сейчас это уже не имеет особого значения.
— Нет, имеет! Ведь из–за меня у вашей племянницы могут возникнуть неприятности. А вы и так уже сделали все, что могли. Представили своему другу…
— Но это не принесло вам ничего хорошего, — проворчал Энтони.
— Неправда! — воскликнула Мэдлин. — Главное, что вы поверили мне. И поверили еще до того, как сэр Хамфри подтвердил, что получал мои письма. Поверьте, ваше доверие очень меня тронуло, и мне ужасно жаль, что вы из–за меня вынуждены были сегодня дважды солгать. К тому же вы еще придумали эту помолвку и…
— Это была не ложь! — невольно вырвалось у Энтони, однако он не стал брать свои слова обратно. — Знаете, мне кажется, что сэр Хамфри прав. Если вы выйдете за меня замуж, мне будет гораздо проще вам помочь.
Мэдлин побледнела.
— Но, Энтони… Я не могу принять от вас такую жертву.
— Это не жертва, черт побери! — Он схватил ее за руки. — Если кто–нибудь и принесет жертву, то это вы, Мэдлин. Потому что вам придется терпеть меня.
Ее губы тронула печальная улыбка.
— Очень мило с вашей стороны говорить так, но мы оба знаем: вы можете найти более достойную жену, чем я.
— Ничего подобного. Вы удивительная женщина, Мэдлин. Я понял это в тот момент, когда впервые увидел вас. Так что, пожалуйста, не наказывайте меня за то, что сегодня я на какое–то время лишился рассудка и не верил вам.
— Наказывать вас?! Но, Энтони, неужели вы решитесь жениться на женщине, семья которой замешана в скандале?
— Мне все равно.
— А вашей племяннице будет не все равно. — Мэдлин тихо вздохнула. — Если вы женитесь на мне, то наверняка потеряете опекунство над ней. Слова сэра Хамфри о том, что я одурачила вас, — это всего лишь часть того, что ваш дядя поведает всему свету. Он будет утверждать, что вы помогаете преступнику и что я продала себя ради отца. И он выставит вас безнравственным негодяем, ставшим на сторону такого же безнравственного негодяя.
Энтони понимал, что Мэдлин права, но и это не изменило его намерений.
— Значит, мы будем вместе бороться против моего дяди. Будем бороться, пока не добьемся своего и не получим опекунство над Тессой.
Мэдлин покачала головой:
— Нет–нет, ведь бедная девочка будет страдать так же, как вы когда–то. Неужели вы этого хотите? Вы хотите, чтобы ее тоже привязывали к кровати?
Энтони вздрогнул от неожиданности.
— Значит, вы знаете об этом?
— Папа рассказал мне. Рассказал после того, как вы сказали, что он покинул вас. Но, поверьте, он этого не делал.