— То есть вы боитесь, что она перестанет вам доверять?
Мэдлин молча кивнула. Директриса действительно доверяла ей, и в этом не было ничего удивительного — ведь она прекрасно справлялась со своими обязанностями.
— А для меня не имело бы значения, из какой вы семьи, — заметил виконт.
— Но вы ведь уже подумали, что я интриганка, которой нужны ваши деньги, — заявила Мэдлин. — Вот я и решила: какой смысл рассказывать вам о моей семье?
— Что ж, вы можете рассказать мне о своей семье сейчас.
Она пожала плечами:
— Сейчас?.. Но зачем? А может, вы не хотите выполнять свое обещание? Может, вы решили…
В следующее мгновение Энтони снова привлек ее к себе и поцеловал — он ничего не мог с собой поделать и воспламенялся каждый раз, когда она показывала, что в действительности о нем думает. Он поцеловал ее, чтобы заставить замолчать.
Она на несколько секунд замерла, а потом, крепко прижавшись к нему, с готовностью ответила на поцелуй, и это еще больше его распалило — теперь он уже хотел большего.
Положив руку ей на грудь, Энтони принялся осторожно теребить пальцами сосок сквозь ткань платья. Мэдлин с тихим стоном подалась навстречу его ласке, но тут же, опомнившись, отстранила его руку и отпрянула.
— Нет, Энтони, я должна идти, — прошептала она.
— Но, дорогая, мы ведь не закончили. — Он стал покрывать ее шею обжигающими поцелуями. — Мы ведь так и не закончили наш урок обольщения. — И он все еще не получил ответов на свои вопросы. Впрочем, сейчас ему было не до вопросов, сейчас он хотел только одного — овладеть ею немедленно.
— Ах, для этого нет времени… — пробормотала Мэдлин, задыхаясь, и было совершенно очевидно: ей очень хотелось, чтобы время нашлось.
— Но нас пока не станут искать, — возразил виконт. — А объяснения Китти будут в нашу пользу, уж поверьте мне.
Она рассмеялась дрожащим смехом:
— Поверить вам? За кого вы меня принимаете?
— За красивую женщину. За красивую и желанную, — выдохнул он ей в шею.
— Желанная — потому что я нужна вам для ваших планов, — проговорила Мэдлин с горечью.
Энтони невольно вздохнул; он уже жалел о том, что произнес эти слова.
— Нужны вовсе не для планов, а для моего рассудка, — вырвалось у него.
Мэдлин на мгновение замерла. Затем, отступив на шаг, внимательно посмотрела ему в глаза.
«Проклятие! — мысленно воскликнул Энтони. — Похоже, я сказал слишком много. Не следовало показывать ей, насколько она очаровала меня. А впрочем… Если она будет смотреть на меня так же, как сейчас, можно сказать ей все, что угодно».
— А если кто–нибудь увидит нас здесь? — прошептала она неожиданно.