Заключительным аккордом прозвучал вопль колдуньи, по горнице пронесся смерч, закрутил весь скарб, подхватил затихшую ведьму и, напрочь снеся крышу, вырвался на волю.
А Людмила без чувств обрушилась на пол. Для нее все только начиналось…
Кто может сказать, что происходит с душой, отправившейся в свободный полет? В каких мирах блуждает она, что встречает на своем нелегком пути, какие уроки постигает, для того, чтобы, вернувшись, стать опорой такому слабому в своих желаниях телу?
Сияние неведомых сфер, рождение и гибель вселенных, огонь звезд и космический холод….
Мириады жизней и смертей, взлетов и падений, радость встреч и горечь поражений….
Ощущать себя одновременно ребенком, только появившимся на свет, и стариком, глаза которого смотрят в вечность….
Быть одновременно мужчиной и женщиной, слившихся телами в одно целое, и бесконечно далеких друг от друга….
Боготворить и ненавидеть….
Пропустить все через себя, чтобы обрести знание и пройти собственный путь к вечному покою, дарованному выполнившему свое предназначение…
Людмила с трудом открыла глаза, из которых бурным потоком катились слезы, — душа оплакивала всех тех, кого некогда любила и кого покинула навеки по воле рока.
В голове крутился калейдоскоп видений, не имеющих к ней никакого отношения, — душа вспоминала тех, кого ненавидела и кого оставила во власти жребия.
А тело корчилось на полу от немыслимой боли и молило хоть о какой-нибудь анестезии.
И вдруг….
…вдруг все кончилось, разом.
Людмила начала несмело приподниматься, села вплотную к стене, озадаченно глянула в небо над головой. Внимание ее привлек глухой звук снаружи — падали плашки разрушенной крыши, с треском ломая деревья и кусты.
Сколько же длилось ее беспамятство? Или лежала она недолго? Или крышу отнесло далече? Ладно, потом разберемся, на досуге.
Протяжно скрипнула дверь избушки. В сенях кто-то завозился и в дверном проеме показалась непонятная фигура.
— Аааа, я вижу, девушка, хранительница нас уже покинула. Заждался я, признаться, заждался. — Голос говорящего винтом вворачивался в истерзанный мозг. Противный дребезжащий старческий козлетон…
А старик, не ожидая ответа, продолжал:
— Ну, хоть чему-то она тебя научила, а? Ведь не только людишек пользовать могла? Весьма искусна была во всяких интригах, да в последнее время отошла от дел, даже на шабаш являться перестала. Правда, путь хранила добре, да и к тебе не подступиться было никак.
Людмила с нарастающим ужасом увидела наяву худого старика в черном плаще, когда-то возникшего в давнем видении и так напугавшего ее.