— Так он что? И впрямь помер? — Баюн наклонился над бесенком, — да ведь дышит же вроде…
— Дышать-то дышит, а без оживляющей воды вряд ли выживет.
— Да, раны врачевать я умею, — кот задумался, подбирая слова, — а ни живых, ни мертвых я поднимать не возьмусь.
— Вот и я тоже, — уныло кивнула чародейка, согласная с котофеем. — Зацепила его Навь… Дома-то вода есть, да скоро ли туда доберемся?
Антон критически оглядел своих спутников — Баюн размером не вышел, Тимофей ещё совсем пацан, Людмила женщина — поднял на руки тело Птаха, в глубине души удивился тому, какой он легкий, и решительно развернулся к лесу:
— Далеко до дома?
— А кто его знает? — чародейка глянула по сторонам, словно искала ответ, — этот лаз куда угодно мог вывести. Мы внизу сколько плутали? На закат пойдем, не ошибемся.
— Пару дней он протянет, не больше… — с видом знатока вынес вердикт Баюн.
— Тогда поторопимся…
— Тош, — окликнула парня сестра, — нам в другую сторону.
Если бы ещё несколько часов назад кто-то сказал Антону, что он будет тащить почти мертвое тело едва не убившего его бесенка, плюнул бы ему в морду, а сейчас несет и не жалуется. Тимофей, глядя на испарину, мелкими капельками выступившую на лбу парня, предложил сделать носилки, но разве с ними пролезешь через эти дебри и буераки? Кот добровольно взял на себя роль проводника и вел друзей, пути особо не выбирая, торопился до захода солнца пройти, как можно больше. За весь день и остановились всего-то один раз — в густых зарослях лещины набрали ещё незрелых орехов, стараясь немного забить голод. Мелкие молочной спелости плоды с вяжущим вкусом не надолго, но всё же приглушили бурчание изголодавшихся желудков. Баюн охотиться не захотел, тоже погрыз немного орехов вместе со всеми, кривясь и забавно морща усатый нос. Зато, когда набрели на родничок, бьющий из-под корней расщепленного молнией старого дуба, первый припал к воде и не отходил, пока его живот не раздулся, как барабан. Жаль, что некуда было набрать воды про запас. День выдался душный, и даже тень от деревьев мало помогала по такой жаре.
Антон немного отстал, поэтому для него большой неожиданностью стали оживленные голоса впереди. Прибавив шагу, он вывалился на просеку. Широкая полоса примятых невысоких кустов и поломанной древесной молоди петляла среди старых, в два обхвата, сосен.
— Какая разница, кто её проложил, — горячился кот, — если она ведет в нужном нам направлении? Все одно легче идти будет, а свернет, опять уйдем в лес.
— Неизвестно, откуда она взялась, — рассудительно возражал ему Тимофей, — какое здесь чудище прошло совсем недавно. Смотри, надломленные ветки едва привяли… И ширина просеки сама за себя говорит, словно грейдер прошел. Да нам просто повезло, что никакой зверь на наш след не встал.