— Мы тоже не лыком шиты, — приосанился кот, не желающий уступать мальчишке, — и ведьма…
— Что ведьма?
— Подсобит, если что…
— Баюн, окстись, какая я помощница? — устало сказала Людмила, которая высматривала отставшего брата, и корила себя за то, что ушла вперед. — У меня сил не осталось никаких… — Увидев Антона, промахнувшегося на несколько метров, она поспешила к нему.
Кот победно глянул на строптивого мальчишку, посмевшего оспорить авторитет проводника, и, задрав хвост, отправился за ней. Тимке ничего не оставалось, как догонять котофея.
Идти по просеке было не в пример проще. Густые заросли оставались сбоку, гибкие ветки не хлестали ежесекундно по лицу, норовя оставить путников без глаз. И все равно Антон старался ступать аккуратно, чтобы не поскользнуться на валежнике и не уронить ношу. Сапоги, выданные сестрой перед походом на Кащея, давно уже просили каши, но это все же лучше, чем босые ноги сестры, изодранные в кровь. Парень так и не доверил нести бесенка никому. Ничего, думал он, ночь впереди, тогда и отдохнем…
Просека закончилась так же внезапно, как и началась. Она без затей уперлась в ствол громадного раскидистого дуба. Густая крона его раскинулась объемистым шатром, под сенью которого даже в летний полдень царил полумрак.
Первым к дереву выскочил Баюн. Ему что, он на четырех лапах… Потому и впереди несся, не оглядываясь на медлительных двуногих. За ним плелся Тимофей, опережая Антона на несколько шагов, а сзади, присматривая за братом, шла Людмила. Сказывалась усталость последних дней. Все тупо ковыляли, едва переставляя ноги, мало обращая внимания на окружающий лес, целиком доверяя кошачьему нюху. К тому же чародейка боялась — Антон ослабнет вконец и упадет, а они даже не заметят, что потеряли кого-то.
Увидев дуб, кот уселся под ним ждать, пока подтянутся остальные.
— Ну что, будем здесь ночевать? — лениво поинтересовался котофей, удобно устроившийся между вылезших узловатых корней дерева на мягкой подстилке из прошлогодних палых листьев.
— Да, куда ещё идти на ночь глядя… — ведьма тяжело вздохнула. Жаль терять время, но блуждать по незнакомому лесу в темноте смысла нет никакого.
Антон бережно опустил бесенка на землю и растянулся рядом.
В ветвях дуба тяжело заворочался кто-то невидимый — на головы посыпались куски коры, обрывки листьев и непонятно как сохранившиеся с прошлой осени высохшие до крепости камня желуди.
— Там кто-то есть, — отряхиваясь от древесной пыли, Тимофей всмотрелся в густую кущу листьев, — крупный…
— Один момент, — Баюн птицей взлетел по толстому стволу до ближайшей развилки и, плотно прильнув к дереву, сноровисто двинулся вверх. Он надеялся подкормиться утратившей бдительность пичугой. Наивный! Резкий гнилостный запах донесся до его носа раньше, чем этот же нос уткнулся в мохнатый, колышущийся, словно налитый доверху бурдюк, бок. Кот поспешно отпрыгнул. Тонкая ветка обломилась под его весом. Когти напрасно скользнули по изрезанной глубокими трещинами коре. Баюн пулей пронесся сквозь переплетения веток и листьев, несколько раз чудом умудряясь увернуться от мимолетных ударов о дерево, и гулко шмякнулся к подножию лесного исполина.