Я подумал о прощальных словах Вальтера Борка: «Каждый сам кует свое счастье...» «Свое счастье!» Нет, это сомнительная мудрость. Нельзя ковать одно свое счастье. Кто хочет только собственного маленького счастья, руководствуется другим принципом: «Своя рубашка ближе к телу».
А такие принципы не годятся для нас. Так жить нельзя. Не должен так жить и Вальтер Борк.
Если бы я стал следовать этим правилам, мне сейчас было бы гораздо легче. Подальше от этой девушки. Ее отец хотел бежать на Запад, значит, преступник. Выбросить ее из головы, доложить начальству, и дело с концом. Все очень легко. Но у нас этого не может быть. Нельзя так просто подходить к своим решениям и оценкам... «Вальтер Борк будет вам благодарен» — это слова секретаря. Да, теперь он, наверное, поймет, что нельзя оставаться один на один со своей бедой. Остается еще четверть часа — и смена. Воздух потеплел и стал как бы мягче. Пахнет хвоей.
Я думаю об Уте. Я знаю, что сейчас она сидит у широко открытого окна и ждет меня. Когда я ей все расскажу, она поймет меня и одобрит мое решение, хотя ей будет очень тяжело. Но ведь я буду рядом...
Цорн расправил плечи. Долгие часы дежурства на смотровой вышке его не утомили. Ему нравится идти широким крепким шагом, внимательно наблюдая за тем, что происходит вокруг. Он видит лес, траву, птиц, зверей совершенно другими глазами, чем я, и может без конца говорить о растениях и животных. Иногда во время дежурства ему нужно напоминать, что он не на экскурсии. Тогда, замедлив шаги, он подождет, пока к нему подойдешь, и шепнет: «А пестрого дятла на засохшей сосне вы, товарищ фельдфебель, не заметили. Спорим!» Его ничего не стоило завести, сказав, например: «Конечно, я его видел. Но это был не пестрый, а черный дятел...»
Но сегодня он говорит совсем другое: «У вас с Утой все будет хорошо... Спорим!»
Еще не пробило восемь, как вдали на полевой дороге показался наш автомобиль со сменой. На перекрестке, где дорога была изъезжена тракторами, водитель слишком сильно дал газ, и задние колеса забуксовали, выбрасывая грязь и траву. Цорн презрительно хмыкнул и выругался.
— Нет, Бергман никогда не научится! А такой специалист, как я, пропадает!
За Беккером рядом с разводящим в машине сидел незнакомый мужчина. Я пытался угадать, кто это. Через несколько минут, когда мы подошли к машине, я узнал голос человека, говорившего со мной по телефону. Мы обменялись рукопожатием.
Автомобиль развернулся, и мы поехали обратно. Смотровая вышка будет занята теперь только пополудни.
Беккер первым начал разговор.