Адмирал вышел из кабинета, хлопнув дверью.
— Боюсь, полковник, ваша идея обречена на провал. Ершов вновь взял в руки карандаш, повертел им и,
глянув на арестованного, тихо продолжил:
— Тебе, Янсон, грозит пожизненное заключение. Я бы тебя поставил к стенке. Но мы стали слишком либеральны. Добреньких из себя разыгрываем. А что касается моего спектакля, то я отвожу тебе в нем одну из главных ролей. Подумай своей куриной головой, что тебя больше устраивает: просидеть остатки жизни в одиночке, где ты свихнешься через пару-тройку лет, либо получить пять лет строгача и через три выйти по амнистии?
— Хочешь купить мою душу?
— Если ты разыграешь сценарий с чеченскими террористами, втянешь в него Горохова, то в моих силах будет закрыть заведенное на тебя уголовное дело. Мы забудем о твоих убийствах. Ты пойдешь как пособник угонщиков самолета. Вся вина ляжет на чеченцев. Больше пяти лет тебе не грозит.
Рудольф переминался с ноги на ногу и сжимал кулаки за спиной.
— Никаких чеченцев я в глаза не видел. Дмитрия Горохова не знал и не знаю. В чем виноват, того не скрываю и готов отвечать. Это мой крест. Поверни время назад — и я еще раз убил бы этих подонков. Они виновны в смерти моей дочери и жены. Что заслужили, то и получили. Я их не убивал, я их казнил, и рука у меня не дрогнула. Так же, как и ты бы меня с удовольствием поставил к стенке.
— Ты еще не готов к обстоятельному разговору, Янсон. Иди и подумай: речь идет о твоей судьбе. Но только не думай, что во Владимирском остроге в одиночке тебе будет так же хорошо, как на армейской гауптвахте.
В кабинет вошли конвоиры.
— Отведите его на место до моего особого распоряжения.
Рудик спускался вниз по лестнице и пытался понять: с какой целью Ершов хочет потопить Дмитрия Горохова? Чем он ему насолил? Значит, Димка сбежал? Молодец! Но что произошло с Ольгой? Он взял ее с собой. Где она? Ушла с ним или попала в больницу?
Его отправили на «губу» до того, как в часть привезли тех, кого взял к себе на борт вертолет МЧС. Он не знал, что Ольги среди них нет, и, конечно же, не мог предположить, что, когда он пересекал строевой плац, девушка наблюдала за ним, находясь в сотне метров за символической оградой.
— Послушайте, ребята, — неожиданно вскрикнул Горохов, глядя на появившийся на плацу конвой. — Всех пассажиров держат в казарме под охраной, а Рудика отдельно. Я хочу знать, почему, где и зачем. А почему бы не проследить за ними?
— Хочешь в его компанию попасть и всю нашу затею завалить? — строго спросил Литовченко.
— А какого черта мы устраивали весь этот маскарад? Зачем перлись к черту на кулички? Кино посмотреть?