— Как печально. Я ничего не знала об этом.
— Твой дядя собрал всю свою наличность, купил в Новом Орлеане машины и приехал сюда, во Флориду, чтобы попытаться восстановить фамильное состояние.
— А что Элиза?
— Отец ее был богатым плантатором…
— А у дяди не было достаточно денег, чтобы сделать ей предложение? — перебила Леа, пораженная догадкой. — Но ведь он так многого добился. «Ривервинд» за эти годы стала процветающим хозяйством. Так почему же он… О Господи, надеюсь, это не из-за нас с Рэйчел?
— Нет, Леа, не беспокойся напрасно, все случилось иначе. Ведь в те времена было не так уж безопасно привозить жену сюда, в Манати. Здесь шла война с индейцами.
Леа нахмурилась:
— Но наши родители умерли, и он вынужден был заботиться о нас.
— Я вижу, ты твердо вознамерилась винить во всем себя, хотя, как я уже сказал, были другие причины. Еще до того как твой дядя успел отстроить этот великолепный дом и собрать достаточно денег, отец Элизы выдал ее за преуспевающего плантатора из Луизианы.
— Но это же просто ужас! Бедный дядя Эдвард. Ничего удивительного нет в том, что он так и не женился. — Леа полными слез глазами поглядела на письмо. — Как ты думаешь, для чего после стольких лет Элиза решила ему написать?
— Мне кажется, я ее понимаю, Леа.
— Дядя Эдвард думает, что он скоро умрет, — сказала она с горечью в голосе. — Быть может…
Тревор убрал выбившуюся прядку волос ей за ухо и нежно поглядел в фиалковые глаза.
— У судьбы свои пути. Что бы ни было в этом письме, ты не в силах изменить неизбежное. Прочти ему это, любимая. — И он сильно сжал ее в объятиях. — А сначала поцелуй меня так, чтобы я помнил об этом до самого своего возвращения.
Хотя дядюшка сидел в своей комнате погруженный в печаль и мрак, Леа заставила себя улыбнуться и распахнула окна и ставни. Свет ворвался в скромное жилище, озаряя самые дальние углы. Сморщив лоб, Эдвард повернул голову в сторону племянницы:
— Я же просил оставить меня в покое.
— Сейчас, сейчас, всего через одну минуту. «За последние недели он сильно сдал», — грустно подумала Леа. Дядя Эдвард действительно потерял в весе и побледнел. Должно быть, ему тяжко сидеть взаперти, тогда как другие защищают плантацию, над созданием которой он так усердно трудился, и дом, воздвигнутый на бывших топях во имя женщины, которую он навеки утратил. Сердце Леа разрывалось от жалости. Хотя Тревор и пытался обнадежить ее, но она-то понимала, в чем дело. Милый, добрый дядя Эдвард оставил надежды на жизнь с любимой женщиной ради дочерей умершего брата.
Молча вознеся молитву, чтобы в письме содержались добрые вести, она прошла через комнату и опустилась на колени возле дядиного кресла.