— Возражений нет.
— Теперь говори, какие наказы получил. О рыболовных снастях я уже слышал, меня интересуют заказы от домашних. Не просила ли чего Марина?
— Да ничего особенного. И Марина, представь себе, ничего не просила.
— Дева Мария! — В голосе брата прозвучали нотки разочарования.
— Не сердись на нее. Она у меня с характером.
— Ладно, — спокойно согласился Зоря. — Теперь ближе к делу. Слушаю тебя.
— В основном меня интересует техника — магнитофон или транзистор. И еще набор слесарных инструментов. Моя мечта. Ну и барахло кое-какое. Оно тут, говорят, доступное и дешевое, — сорвалось у меня.
— Это смотря для кого! — тяжело вздохнул Зоря и, не договорив, махнул рукой.
— Что ты хочешь сказать? — насторожился было я.
— Всего, чего я хотел бы сказать, не скажешь… — Лицо брата помрачнело. Мне показалось, что у него резко испортилось настроение. Таким я его еще не видел.
— Разве жизненный уровень здесь сравнишь… — начал я.
— Не надо об уровне… — поморщился он. — Оставим эту тему для газет и социологов. Все в мире сложно и разноречиво, Алеша.
— Ты-то устроился будь здоров. Вилла, машины… Не квартира, а хоромы… Любой позавидует.
— А я тебе завидую… И очень… — с какой-то внутренней болью произнес Зоря.
— Мне?! — не понял я.
— Да, тебе… — с грустью подтвердил брат. — Давай об этом в другой раз поговорим. Итак, на чем мы остановились?
— Зоря, может быть, отложим все это до следующего раза?
— Следующего раза может и не быть. Не откладывай до обеда то, что можно съесть за завтраком.
— Не понимаю, о чем ты?
— Кто знает, что будет завтра, — сказал он.
В этот день мы полностью выполнили программу. Побывали в магазинах. Да еще в каких магазинах! Мечта! Я даже расстроился. Подчеркнутая вежливость и предупредительность продавцов. Невозможно уйти, не купив чего-нибудь. Вот это уровень, вот это культура!
Обедали в ресторане с русской кухней, где впервые отведал ухи из стерляди. Очень вкусно. Русские купцы не зря увлекались ею. А после этого брат показал мне старую часть города. И мы на лошади, празднично убранной и расцвеченной всеми цветами радуги, запряженной в старинный венский тарантас, медленно и чинно объехали старую часть Вены. На облучке тарантаса гордо восседал кучер в цилиндре, весь в черном, торжественно держа в вытянутых руках вожжи. Меня поразили узкие, темные улочки, где никак не разъедешься со встречной машиной. Вытянутые к небу и. тесно прижавшиеся друг к другу разноцветные двух-трехэтажные домики. Потом я попросил показать метро. Вот уж не ожидал того, что увидел. Разве можно австрийское метро сравнить с нашим! Грязно, темно, низко, серо. Без привычных глазу расписных красочных стен московского метро. Даже не верится.