(Something I Can Never Have ~ Nine Inch Nails)
В день, когда мне исполнилось четырнадцать, я в первый раз пытал человека. Он висел голым на одном из складов, принадлежащих моему отцу. С кляпом во рту, чтобы мне не приходилось терпеть крики его предательской задницы, которой он на самом деле и являлся, пока я каждые полчаса почти целый день отрезал по кусочку от его тела. За последние пару лет я уже множество раз наблюдал за тем, как это происходит, и теперь просто повторял то, что видел.
Сначала шли руки и ноги, каждую из них я отрезал одним взмахом своей новой шашки, подаренной мне за завтраком отцом в день моего рождения. Я помнил, как он и мой дядя гордились моими аккуратными, точными ударами, настаивая, чтобы каждый из них мы отмечали рюмкой элитной водки. Алкоголь поднял мою уверенность в себе и в собственной правоте, и, когда я в пятый раз вернулся в комнату для допросов, освещаемую только мерцающей флуоресцентной лампой, висящей в центре потрескавшегося потолка, я чувствовал себя крутым паханом: непобедимым, бессмертным, стоящим на вершине пирамиды Русской мафии.
Еще один взмах позолоченного лезвия, и мужчина технически перестал быть мужчиной. И когда я привел его хорошенькую невесту увидеться с ним в последний раз, я, находясь всего лишь в полуметре от него, продемонстрировал ему все способы, которыми он больше не сможет ею наслаждаться, жестко трахая каждую дырку, что предлагало ее тело. Чтобы он не мог закрыть глаза, его веки были прибиты степлером, вынуждая наблюдать за тем, как она, забыв обо всех своих клятвах, дрожала от оргазма на моем молодом члене, пока я грязно вколачивался в нее.
Затем, когда остальные члены моей семьи по крови и чести, ушли, чтобы продолжить с ней в соседней комнате, я поднес лезвие к шее этого кастрированного ублюдка и прошептал по-русски:
— Прости меня, боже, ибо я согрешил, — а потом перерезал ему горло от уха до уха.
Весь склад содрогнулся от поздравлений и аплодисментов, пока шестерки, члены банды, находящиеся на самой нижней ступеньке ее иерархии, бросились убирать кровавое месиво, оставшееся после нас, чтобы успеть до того момента, когда женская половина семьи и мои школьные друзья придут на настоящий праздник.
Возможно, я и родился в могущественной семье Кабиновых благодаря слепому случаю, но умру я преступником добровольно.
