— И все же я хочу с ней поговорить, — заявил Рорк, снимая с вешалки пальто.
Гарри и Браун переглянулись.
— Зачем? — спросил Гарри.
— Чтобы узнать, что ей нужно от капитана Эндикотта. Я люблю свободные концы даже больше, чем совпадения.
— Но Браун сказал вам, что она считает это личным делом.
— Я действую в интересах семьи, — ответил Рорк и надел пальто.
— Вряд ли семью могут заинтересовать проблемы бывшей любовницы. — Гарри чуть не поперхнулся словом, заклеймившим женщину, которую он лю… которая ему нравилась. — Вы только смутите мадам Лекарт.
— Не думаю, что проститутку можно этим смутить.
Гарри едва сдержался, чтобы не задушить сыщика.
— Дениз, то есть мадам Лекарт, не проститутка.
— Значит, она хотела от капитана не денег или его любви, а чего-то другого. Я не смогу спокойно спать, если не узнаю, зачем она приходила в контору.
Гарри плевать хотел, сможет детектив спать или нет. Он знал, что мадам Лекарт не захочет с ним разговаривать. Он и сам не хотел подвергать Дениз такому испытанию, а одного этого уже было достаточно, чтобы попытаться не допустить к ней Рорка! Она никогда не рассказывала о себе даже ему, хотя они друзья, и, конечно, ей не понравится отвечать на вопросы постороннего. Гарри прекратил свои расспросы, когда она сказала, что ее прошлое было печальным, но Рорку будет безразлично, если даже она заплачет.
Есть другая причина держать ее подальше от сыщика. Эта весьма независимая женщина, такая отважная и бесстыдная с виду, — трусиха. Гарри помнил, как она вела себя на киприйском балу, как дрожала ее рука, как срывался голос, как она побледнела, когда один из пьяниц решил пригласить ее на танец. Конечно, потом она вскинула подбородок и расправила плечи, но Гарри видел, чего ей это стоило. Другие не видели, потому что она была слишком хорошей актрисой… для церковной мыши.
Разумеется, cherie не могла быть наследницей Эндикотта, иначе она бы не старалась заработать себе на жизнь. Она бы открывала ногой дверь дома Карда, а не одевала бы старых сплетниц и райских птичек. И будь она той Куини Деннис, то давно бы получила вознаграждение.
Гарри чувствовал, что, несмотря на ее таинственное прошлое, мадам Лекарт хорошая женщина. Она не проститутка, он мог в этом поклясться, ее поцелуй был слишком неопытным для платной любовницы. Она добра к своим швеям, заботится о несчастных, то есть ведет себя как леди. Она не авантюристка, не интриганка, которая ведет нечестную игру.