Радио объявило, что начался артобстрел. Немецкие орудия били не умолкая, а в перерывах слышался лихорадочный стук метронома.
— Стойте! — услышал я позади себя женский голос.
Я обернулся. В двух шагах от меня за высоким сугробом стояла девушка. Она была очень мала ростом, почти невидимая из-за сугроба.
— Стойте! — повторила она, хотя я и не двигался с места.
Девушка с трудом перелезла через сугроб. На ней была шапка-ушанка и стёганая куртка, подпоясанная ремнём, на котором висела брезентовая кобура.
— Прошу предъявить документы, товарищ командир, — сказала девушка.
— Кто же вы такая? — спросил я.
— Пост комсомольской заставы, — сухо ответила она.
Девушка зажгла карманный фонарик и долго рассматривала моё удостоверение.
— Корреспондент? — спросила она, поднимая голову и вглядываясь в меня.
— Не похож? — отозвался я.
— Нет, отчего же, — сказала девушка, подавая мне удостоверение, и улыбнулась. — Можете идти!
Но теперь мне не хотелось уходить.
— Так вы тут и стоите одна за сугробом? — спросил я.
— Во-первых, я не одна, — ответила девушка, — а во-вторых, вовсе не за сугробом. Это я просто случайно здесь стала.
— А где же остальные?
— В доме.
— А зайти туда можно?
Девушка молчала. Она, видимо, колебалась.
— Вообще-то в караульное помещение посторонним нельзя, — сказала она наконец, — но вам, как корреспонденту, думаю, можно. Вот этот дом. — Она показала рукой на двухэтажный дом.
Я перелез через сугроб и вошёл в подъезд.
— Направо, как войдёте! — крикнула мне вслед девушка. — Голову там себе не сломайте!
Предупреждение последовало вовремя. Я чуть было не скатился на ледяные валуны в подъезде. Лёд был повсюду: он покрывал ступени и сосульками свисал с перил.
Где-то вдалеке маячила полоска света. Я пошёл на неё и скоро очутился перед дверью. В небольшой комнате, освещённой стоящей на столе коптилкой, на кровати сидела девушка. Она встала, когда я вошёл.
— Что вам, товарищ командир? — резко спросила она.
Я сказал, что мне, как военному корреспонденту, хотелось бы познакомиться с работой комсомольской заставы.
— Документы! — так же резко сказала девушка.
Я протянул ей удостоверение, и она, так же как и та девушка на улице, внимательно изучила его.
— Собственно, вам следовало бы зайти в штаб, получить разрешение, — сказала она, возвращая мне документы, — но сейчас обстрел… Ну, словом, садитесь. Я начальник заставы.
Она показала мне на кровать.
Девушка села рядом со мной. Теперь я разглядел её: она была высока, худа, одета в неизменную стёганую куртку, подпоясанную солдатским ремнём, в валенках.
— Не найдётся ли у вас закурить? — спросила девушка.