Илларионов улыбнулся.
— Я заберу, — кивнул он на вещи пострадавшего.
— Естественно…
«Мною, следователем Московской окружной военной прокуратуры Илларионовым А. И., в присутствии главного врача травматологического отделения 50-й горбольницы Крабова А. Д. на основании ст. 167 УПК изъяты предположительно принадлежавшие пострадавшему в ДТП гр. Леонидову Виктору Михайловичу предметы:
1. Водительское удостоверение АБМ № 959146 с талоном предупреждений АБК 666468 на имя Леонидова Виктора Михайловича, урож. г. Пермь, 1950 г. р., выд. ГАИ МВД — УВД Москвы 18.12.90 г., кат. "В" (б/п раб. по найму)
2. Пистолет системы Н. Ф. Макарова (ПМ) с полной обоймой (8 патронов) № 785208;
3. Платок носовой 40x40 см с красной каймой на голубом фоне…»
По опыту зная, что составление протокола об изъятии будет делом долгим, врач достал из шкафа бутылку коньяка и два больших фужера, налил до краев, поставил один перед Илларионовым.
— Спасибо, я не…
— А я вас не спрашиваю, — с напускной серьезностью сказал Крабов. — Вы выполняете свою работу, я — свою. В мои обязанности входит профилактика заболеваний, простудных в том числе. Вы же промокли насквозь. Хох!..
Илларионов снова улыбнулся, покачал головой, но коньяк выпил.
— Уходил от погони, что ли? — спросил врач, придвинув к Илларионову коробку с шоколадными конфетами.
— Нет, случайная авария.
— А натворил что, если не секрет?
— Не секрет: не знаю. Может, и ничего. У нас оружие уже складывать негде — все думают, что оно панацея от страха.
Больницу Илларионов покинул через час. После чистого и теплого кабинета врача на улице показалось особенно неуютно. Ломило в костях, хотелось прилечь, но он подумал, что оружие, найденное у пассажира и водителя «жигулей», могло быть недавно использовано, и нужно было идти по горячему следу.
— Домой, товарищ подполковник? — спросил водитель сворачивая газету.
— В морг. И печку включи, — Илларионов достал последнюю, высыпавшуюся наполовину сигарету и жадно затянулся.
Морг, куда отвезли труп пассажира «жигулей», находился в подвале больницы на Ленинградском проспекте. В прозекторской висела репродукция картины Репина «Иван Грозный и сын его Иван» в хорошей раме темного дерева. Помещение было сплошь отделано голубым кафелем. При аутопсии Илларионов присутствовал уже столько раз, что не испытывал никаких чувств ни по поводу специфического запаха, ни при виде расчлененных трупов на столах. Вместе с судебным медиком он осмотрел сильно обгоревшее тело неизвестного пассажира «жигулей».
— Вот этот ожог, — палец эксперта в резиновой перчатке указал на желтое пятно на плече трупа, — получен явно не сегодня. И вот еще такое же пятно, на кисти…