Мередит бросила письмо в огонь. Ее смятение отчетливо проявилось даже в торопливо написанном письме с просьбой о дополнительной информации. Ей следует тщательнее маскироваться, иначе в один прекрасный момент на ее пороге появятся Эмили и Ана с предложениями помощи.
Или, хуже того, она не сможет скрыть от других то, что у нее на сердце. От Девлина. От Тристана.
Набравшись решимости, Мередит расправила плечи и выскользнула в коридор. Неслышно пробираясьпо дому, она пряталась в нишах дверей, за мебелью, чтобы не быть замеченной каким-нибудь случайно оказавшимся поблизости слугой.
Она без осложнений добралась до кабинета Тристана. Войдя в него, Мередит закрыла за собой дверь, прислонилась к ней и вздохнула с облегчением. Даже после многих лет обучения всяческим уловкам она не могла избавиться от страха, что ее застанут, когда она будет входить в чужую комнату.
Времени у нее было немного. В любой момент сюда мог зайти слуга, мог вернуться Тристан. Ей надо было торопиться.
Подозреваемые часто прятали улики на видных местах. Некоторые даже бравировали пренебрежением к опасности, оставляя улики на виду в тех случаях, когда только натренированный взгляд помогал догадаться об их значении. Мередит прежде всего окинула взглядом всю комнату, останавливаясь на портретах на стенах, на безделушках и книгах, заполняющих полки.
Ее внимание привлек большой портрет молодого человека в военной форме, висевший на противоположной стене — над каминной полкой. Мередит догадалась, что это был Эдмунд Арчер, которого она смутно помнила ребенком.
У Эдмунда были такие же темные волосы и чувственный рот, как у брата, но глаза другие. Не темно-зеленые, мучающие ее, но бархатные карие. Красивый молодой человек, и ей стало грустно при мысли, как тяжело было семье пережить утрату.
Мередит рылась в памяти, пытаясь вспомнить, каким был Эдмунд, когда вместе с Тристаном и матерью несколько раз появлялся в доме ее дяди и тети. Он был непослушным, вспомнила она, но дружелюбным. Озорной мальчик превратился в своенравного молодого человека, который отказался принять старшего брата в роли отца.
Она отвела глаза от портрета и принялась искать ключи. На столе Тристана царил беспорядок, несколько странный для такого собранного и невозмутимого человека. Словно бумаги были небрежно брошены на него. Может быть, это объяснялось тем, что Тристан в последнее время был занят приемом гостей… или это была мера предосторожности для того, чтобы слуги не могли наткнуться на компрометирующую информацию. Слуги не смели тронуть бумаги из опасения нарушить порядок, в котором они лежали.