– Это опасно?
– Для тебя?
– Для нее!
– Нет. Конечно, нет. По идее, это не представляет угрозы. В крайнем случае – больно будет только тебе.
– Тогда не вижу причин, чтобы не попробовать. Давайте, ребята. Делайте, что нужно.
– Делать будет Шен, – улыбнулась Рона, хотя голос у нее стал напряженным. – К сожалению, я не Целительница.
– Не волнуйся. Все будет отлично, – подбодрил я ее.
Она искристо рассмеялась и нервным жестом поправила пояс:
– По идее это я должна утешать тебя и просить не волноваться.
– Я вполне доверяю Шену, потому и не беспокоюсь.
– С каких это пор? – пробурчал он себе под нос, но было видно, что парень польщен моей похвалой. – Сядь, Нэсс, если не хочешь грянуться оземь в самый неподходящий для этого момент.
Я сделал, что мне было велено, вдохнул горечь травы и пахнущий парным молоком ветер. Луна ползла от облака к облаку, стрекотали цикады.
– Готов? – спросил он.
– Да, – мои ладони стали влажными.
Вот ведь! А мне казалось, что я совсем не волнуюсь.
– Рона…
– Я проконтролирую поток, – поспешно сказала она, и взяла меня за плечи, тревожно засопев в ухо, обжигая кожу дыханием. От нее пахло чем-то пряным, терпким и очень приятным.
Шен опустился напротив, глядя мне на переносицу. Я не знал, что он там желает рассмотреть, но чувствовал, как горячие пальцы Ходящей все сильнее и сильнее впиваются мне в плечи, уже начиная причинять боль.
С моим зрением что-то случилось, и теперь вместо Целителя я видел лишь сияющий контур. Вначале тусклый, едва различимый, он с каждым ударом сердца наливался светом до тех пор, пока на него стало невозможно смотреть. Я поспешно закрыл глаза, стараясь забыть о ломоте в висках, о ярком свете, пронзающем даже сквозь закрытые веки, о Роне, что-то шепчущей мне…
Это кончилось столь же внезапно, как и началось. По небу все так же путешествовала луна, а цикады орали, не умолкая, словно это был последний день Хары. Трава вокруг нас пожухла, а Шен стал бледным и потным, словно его заставили взбежать на вершину Грох-нер-Тохха, таща блазга на закорках.
– Ну, что?! Получилось?! – жадно спросил я у него.
– Это ты мне скажи! – устало произнес он, вытирая рукавом намокший лоб.
Я позвал Лаэн. Десять долгих ун ничего не происходило, а затем я различил тихое:
«Благослови Мелот! Наконец-то! Спасибо, Шен!»
Я едва не подпрыгнул от радости. Хотел сказать Целителю, но тот уже сам все понял и улыбался, словно ему подарили тысячу соренов:
– Я услышал, Нэсс. Я услышал!