— Такой английский — первый раз слышу.
Шурка сообразил:
— "Маркони" надо позвать. Уж он-то с ихним «маркони» как-нибудь договорится.
Побежали за «маркони». А мы пока глядели на них и улыбались. Что еще прикажете делать?
"Маркони" пришел — уж заранее красный. А как его вытолкнули к шотландцам, он совсем вспотел, как мышь.
— Кто у них радист? — спросил. — Ху из «маркони»? Радист у них этот маленький оказался, раненый.
— А! — сказал «маркони». — Так это ты мне, подлец, радиограммку отбил: "Иван, собирай комсомольское собрание"?!!
Тот закивал радостно, попробовал даже отбить рукой на столе. И тут они оба затараторили. На таком английском, что Димка только плечами пожимал. У того какой-то там шотландский акцент, а у нашего вообще никакого акцента, он прямо так и молол, как пишется: «оур», "тиме", «саве». Кеп-шотландец что-то спросил у своего «маркони», тот «перевел» нашему.
— Чо он там? — спросил Шурка.
— Спрашивают, что у нас тут происходит. Он так понял, что мы сами терпим бедствие.
— Глупости, — сказал Шурка. — Ты ему ответь: мы этого терпеть не можем.
— А «SOS» тогда кто давал?
— Другой там какой-то «сосал», не из нашего даже отряда. А мы, значит, тренируемся в спасательных работах.
— Они что, дураки? — спросил «маркони». — Они ж воду видели в шахте.
— Ну, правильно, — сказал Шурка. — Налили через кингстон. Теперь откачиваем. Как же еще тренироваться?
— Все им знать обязательно? — спросил Васька. — И так они страху натерпелись.
Шотландцы слушали, даже есть перестали. «Маркони» им перевел, как мы просили. Они переглянулись между собою, и кеп что-то спросил, улыбаясь. Долго что-то говорил, а «маркони» ихний втолковывал нашему.
— Спрашивает, почему не взяли на буксир. Если все у нас так хорошо. Так вроде? Ну да могли бы, говорит, потренироваться в буксирной практике в штормовых условиях. Я вам говорю, врать не стоит, все понимают, черти.
— Скажи ему, — попросил Шурка, — у нас по программе воду откачивать. И леерное сообщение. А буксировка — это в следующее занятие.
"Маркони" им сказал. Кеп ихний послушал, покивал, потом встал, потянулся через стол и пожал ему руку.
— Как сказать? Ви — моряки! «Маркони» совсем от смущения взмок.
— Да ну их к бесу. И в рубку мне пора.
Другие тоже вскочили, потянулись к нам. Мне этот пожал, длинный, которому я конец бросал. Он, оказывается, совсем юный был парнишка, с пушком на губе — наверно, и не брился еще ни разу. Запомнил он меня все-таки, разглядел под прожектором — изображал теперь наглядно, как все было.
Старпом явился — с приглашением от нашего кепа шотландскому: расположиться в его каюте. Сам он, к сожалению, прийти не может: занят на мостике. Шотландец поблагодарил и отказался.