Изменение видения своего «я» дает рождение новому началу в человеке. Больше не встает вопрос: «Почему меня все время побеждают?» От человека исходит неудержимая энергия его «я», он светится невидимым ореолом силы. Это больше чем харизма: это благоговейная сила, подобная бурной реке. Ей не нужна красноречивая громогласность. Она спокойна и легка, но в ней чувствуется мощь: возникает ощущение, что победить этого человека можно, лишь казнив его.
С его появлением все меняется: двери распахиваются, уважение возникает автоматически, улыбка вызывает ответную улыбку. Даже обладая такой мощью, человек может быть скромным, мягким и любящим, потому что, отказываясь быть побежденным благодаря простой трансформации состояния ума, он больше не нуждается в показных атрибутах силы — хвастовстве, высокомерии и чванстве. Эта мощь, непреодолимая сама по себе, достигается тем, что принадлежало нам с самого начала: отказом признать свое поражение.
Тем не менее мы позволяем себе проиграть сражение, чтобы одержать победу в войне. Я часто встречаю людей, непреклонно стоящих на своем в отношении какой-то незначительной жизненной проблемы. Когда в борт их корабля, образно выражаясь, врезается торпеда, они поднимают шум по поводу текущего крана на кухне. Мы должны выбирать свои сражения, а также их место и время. Я не призываю к победе в каждом сражении — лишь говорю, что нельзя давать разрешение на поражение в войне.
Свидетель не должен бояться страха. Если боимся мы, то что в таком случае должен чувствовать наш клиент? Что чувствует свидетель, который вынужден дать клятву говорить правду, и только правду, и который знает, что будет подвергаться давлению со стороны обвинения с целью уличить его во лжи? В зале суда можно столкнуться с любыми опасностями, но не многие из них так деструктивны, как реакция свидетеля на свой страх.
Мы уже убедились, что, когда боимся, у нас проявляется животный инстинкт самосохранения. Мы нападаем или бежим, прячемся или изворачиваемся. Но, как мы знаем, присяжные не признают в качестве доказательства ни одну из этих реакций на страх. Мы не доверяем свидетелю, который враждебно настроен или что-то скрывает. Мы с подозрением относимся к тем, кто вводит нас в заблуждение и уходит от прямых ответов. Поэтому, если свидетель под влиянием страха станет действовать согласно природным инстинктам, скорее всего он не оправдает наших ожиданий.
Как мы уже видели, ни у нас, ни у свидетелей нет иного способа эффективно справиться со страхом, кроме как встретить его лицом к лицу. Но как это сделать?