Надеюсь, я обрисовал все линии и логику дела достаточно беспристрастно, и вы теперь сможете дописать свою «семейную историю», дополнив ее для наших читателей.
Я оглядываюсь назад, и мне, честно говоря, слегка не по себе — уж очень много времени я потратил на рассказывание этой истории. Я, мой друг, уже выбрал следующее наше дело, и когда бы у меня был магнитофон и микрофон, я бы запросто наговорил его на пленку. Не думаю, что расходы будут слишком уж высоки. Ежели бы вы вложились в это дело, мы бы потом поделили расходы по нашему партнерскому соглашению. Жду, что вы на это скажете. Ожидаю вашего ответа. Готов начать сразу же, как только вы напишете. Наши читатели ждут. Время поджимает.
Ваш у адских врат,
Феррелл
Мисс Маргарет Финнеран
Авеню Содружества, 2
Бостон
25 января 1923 г.
Моя дорогая мисс Финнеран!
В связи с тем, что в осеннем семестре сотрудничество мистера Трилипуша и Гарварда подошло к концу, я беру на себя смелость переслать вам почту, скопившуюся в его кабинете за время его затянувшихся странствий по Египту, а именно: шесть египтологических и археологических журналов; личная бандероль из Англии; два письма из музеев; несколько записок студентов (незапечатанных). Если вы будете столь любезны передать их мистеру Трилипушу по возвращении его из Египта, то избавите всех нас от волнений и неприятностей.
С наилучшими пожеланиями в связи с приближающимся бракосочетанием с великим человеком,
К. тер Брюгген кафедра египтологии
ЛИЧНО для профессора Р. М. Трилипуша
Кафедра египтологии
Гарвардский университет
Кембридж, Соединенные Штаты Америки
29 сентября 1922 г.
Мой дорогой Ральф!
Мой сегодняшний день был на редкость безотраден (и это — один из тех редких солнечных дней, которыми наш переменчивый, если не сказать сволочной, Отец Небесный награждает нас в последнее время). Я был вынужден провести совершенно выматывающий час или два в компании маленького прыщеватого австралийца, на голове которого обретается нелепейший оранжевый мех. Когда он ушел, я тотчас схватился за перо и бумагу: он был столь любезен, что дал мне твой адрес в славном и милом Гарварде. Гарвард! Сколь благородно! Разумеется, для учеников старого Баллиола вроде нас с тобой он чуток провинциален, нет? Сдается мне, Марлоу давал Гарварду весьма забавные прозвища. «Последнее прибежище нетрудоспособного»?
Кажется, я тебе соврал, дорогой: когда он ушел, я не хватался за перо или бумагу. Я подождал, пока он явственно и бесповоротно не выйдет из здания, после чего какое-то время рыдал. Я более не склонен к истерикам, Ральф, и уже с давних пор, но маленький жалкий мистер Феррелл из породы скучнейших детективов подтвердил мои худшие опасения. Нет, ничего такого, чего я не подозревал уже много лет, но одно дело — знать нечто, и совсем другое — об этом