— Я же говорила, что это глупо, и он тебе не понадобится, — сказала Мередит. Елена поняла, что держит ее за руки. Наверное, она пыталась не дать ей помешать Дамону, хотя точно не помнила.
— Эти фиговины с деревянными наконечниками меня уже достали, ими же можно кого-нибудь задеть, — проворчал Дамон. Он заменил обойму и передернул предохранитель, задумчиво целясь в Алариха.
— Прекрати, — деревянным голосом попросила Мередит. Она повернулась к Елене: — Елена, заставь его прекратить, он только сделает хуже. Аларих не причинит вреда, я клянусь. Я неделю потратила на то, чтобы убедить его, что вы не причините вреда ему.
— А теперь у меня, похоже, запястье сломано, — спокойно отозвался Аларих. Светлые волосы лезли ему в глаза.
— Ты сам виноват, — оборвала его Мередит. Бонни, прильнувшая к Алариху, вздрогнула от такого фамильярного обращения Мередит, отошла на пару шагов и села.
— У меня нет времени слушать объяснения по поводу всего этого, — сказала она.
— Пожалуйста, доверяйте мне, — попросила Елену Мередит.
Елена посмотрела в темные глаза подруги. Она верила ей. Это были ее слова. Они пробудили другие воспоминания — о том, как она сама просила Стефана о том же. Она кивнула.
— Дамон? — позвала она. Он легко отбросил пистолет и вдруг улыбнулся всем присутствующим улыбкой, которая предельно ясно говорила о том, что в случае чего никакое оружие ему даже не понадобится — он прекрасно обойдется без него.
— Теперь, если все просто послушают, я объясню, — сказала Мередит.
— Да уж неплохо бы, — процедила Бонни.
Елена подошла к Алариху Зальцману. Она его не боялась. Пока он окидывал взглядом ее всю, с ног до головы, он сам испугался.
Она остановилась в паре метров от места, где он сидел, и опустилась на колени, заглядывая ему в лицо:
— Привет.
Он все еще держался за запястье.
— Привет, — сказал он и судорожно сглотнул.
Елена бросила взгляд на Мередит, потом опять на Алариха. Да, он боялся. Прядки, упавшие на глаза, делали лицо совсем юным — может быть, года на четыре-пять постарше Елены. Не больше.
— Мы не причиним тебе вреда, — сказала Елена.
— Я ему это постоянно твердила, — тихо поддакнула Мередит, — я объяснила: с чем бы он ни сталкивался раньше, каких бы историй ни слышал, вы — другие. Я рассказала то, что знаю о Стефане, как он боролся со своим естеством все эти годы. Я рассказала, через что прошла ты, при том, что ты об этом не просила.
А с чего это ты с ним так разоткровенничалась, подумала Елена. Она обратилась к Алариху:
— Ну хорошо, теперь ты знаешь, кто мы такие. А вот единственное, что мы знаем про тебя, — это то, что ты не учитель истории.