— Вы не ответили, — стоял на своем Юрий.
— А вас крепко приложили, голубчик. Скажите, вам не о чем не говорит этот халатик, — незнакомец оттянул за отворот белый халат, — перчатки на руках и вот эта штучка. — Незнакомец показал на бейджик, прикрепленный к карману халата.
— Архангелов Михаил Федорович, врач скорой помощи, — автоматически прочитал Кузьмин, взглянув на пластик. — Вы врач?
Да. Раз мы все выяснили, не возражаете, если я вас осмотрю, — произнес врач.
Кузьмин кивнул головой в знак согласия и тут же скривился от боли.
— Тошнота, головокружение наблюдались, — поинтересовался доктор.
— Да.
— А что именно, тошнота или головокружение? — уточнил врач.
— И то, и другое, — ответил Юрий, — ещё сильная слабость.
— Плохо, голубчик, скорее всего у вас сотрясение мозга. Сейчас собираемся и едем в больницу на обследование, — произнес доктор, снимая перчатки.
— Какая больница, у меня работы невпроворот, — запротестовал Кузьмин.
— Хорошо, не хотите, не поедем, — как-то очень легко согласился доктор.
Поведение врача насторожило Кузьмина, его агрессивность и желание остаться на работе, как будто ветром сдуло.
— Что вы делаете?
— Собираюсь, — спокойно ответил доктор.
— Как собираетесь? — последовал очередной, глупый вопрос.
— Обычно сначала я снимаю перчатки, затем укладываю в чемоданчик фонендоскоп, затем…
— Вы издеваетесь надо мной, — прервал пояснения врача Кузьмин.
— А вы? — парировал доктор. — У вас, возможно, сильное сотрясение мозга, не исключено что даже трещина в кости черепа, а вы мне заявляете, что у вас много работы.
Кузьмин вдруг почувствовал, от стыда у него краснеют щёки.
— Так звать санитаров или вы решили остаться?
— Зовите, — тихо произнес Юрий.
Аглая, собираясь утром на работу, нервничала: ночная встреча с Кузьминым; его признание в своих чувствах; её некстати вырвавшееся откровение.
— Дура, — ругала она сама себя, глядя в зеркало, — что, мало ты обжигалась? Вот и получай по новой.
Девушка почувствовала, как стали подступать слезы.
— Я ему открылась, а он даже не попытался меня догнать. Все, все, хватит, ни один мужик недостоин твоих слез, — успокаивала себя девушка. — Ну что, подруга, — подмигнула Аглая своему отражению, — ничего, мы ещё из них веревки будем вить.
На работу она добралась с опозданием. Пройдя в свой кабинет, она уже не выходила из него до обеда, окунувшись с головой в работу.
— В нашей стране рабство отменили уже несколько веков назад, — раздался голос Андрея.
Аглая вздрогнула от неожиданности, развернулась и кинула в него резинку: — Чего пугаешь.
— И не думал, — увернувшись, ответил Андрей, — откуда я знал, что ты сегодня такая нервная.