Спустилась вниз, стала ждать возле дома. Холодный ветер играет волосами, щекоча шею. Смотрю вдаль улицы. На ней никого. Ни живой души. Машин тоже совсем мало. К остановке подъехал и остановился автобус. Но и там пусто, автобус укатил ни с чем. Следом зафырчала маленькая машина, за рулем сидит человек и смотрит прямо на меня. Должно быть, это такси, подумала я. — У меня последний рейс. — Улыбаюсь, киваю, даю адрес. С этого момента я — совсем другой человек.
Находим нужный дом. Расплачиваюсь. Иду по дорожке, подхожу к двери. Медный молоточек. Стучу. Внутри загорается свет. Волосы падают на лицо. Вынимаю шпильку, распускаю волосы. Улыбаюсь. Назад дороги нет.
На следующее утро я проснулась в собственной постели. Вытянула вверх руки и смотрела на них, не отрываясь — целую вечность. А что, разве я ожидала чего-то другого? Что я теперь должна чувствовать? Что меня растоптали? Оскорбили и обесчестили? Не знаю, что и сказать. Тут, похоже, не работают даже самые тонкие и глубокие положения феминистской теории. Да что такое случилось? Все остается на своих местах, все остается, как было. Руки-ноги те же самые, сама я тоже нисколько не изменилась, все та же, что и была. Я встала и принялась готовить завтрак.
dimanche, le 30 novembre
В последнее время мой Мальчик ищет себя, ищет себе новое положение (в смысле работы, конечно, а не секса, хотя и в этом смысле любые предложения будут приняты с благодарностью). Его нынешняя работа уже давно его не устраивает, но всегда ведь находится какая-нибудь благовидная причина, чтобы не увольняться: скажем, зато там тихо и спокойно, зато это, зато то — и так далее, и тому подобное. Коллеги его — все те же, с которыми он тусовался еще в университете. Но вот теперь одного из них уволили по сокращению штата, и мой Мальчик почувствовал на себе пристальный взгляд высших эшелонов администрации: чем это он там занимается на своем рабочем месте? Я все советую ему стать военным — экипируют там по высшему разряду, представляю, каким он станет красавчиком в военной форме. Ну, вот он и прислал мне по электронной почте свое резюме, чтоб я оценила и кое-что поправила.
Меньше чем через полчаса я отправила ему ответ. Почти сразу же зазвонил телефон. Звонил, конечно, он и чуть не задыхался от смеха.
— Это, конечно, потрясающе, киска... но мне кажется, что им все это до фонаря.
— Разве?
— Не думаю, что в армии сильно заинтересуются размерами моего члена.
— Откуда ты знаешь? Можно будет проверить на ком-нибудь из тех, кто примет тебя на собеседовании. — Я слышала, что в армии теперь мыслят вполне современно.